— Да ладно. — Он снисходительно качает головой, с притворным разочарованием. — Думал, ты догадаешься раньше.

— Раньше я думала, что ты долбанутый! - На эмоциях в ответ выпаливаю.

Рамиль начинает заливисто смеяться.

— Тебя ждёт впереди много открытий. А теперь пошли, а то я на игру опоздаю.

Он снова меня в шок вгоняет. На какую ещё игру?

***

Бешеный

***

Я вваливаюсь в раздевалку, запах льда, пота и амуниции ударяет в нос, но мне уже привычно. Парни наполовину переодетые, кто-то зашнуровывает коньки, кто-то подтягивает защиту. Тамир тут же лыбу давит до ушей, как только замечает меня.

— Бешеный, а ты сегодня под присмотром? Малую притянул? — с ухмылкой бросает он, растягивая слова, как будто наслаждается каждым звуком. Остальные тоже хмыкают, переглядываются. Я слышу смешки, кто-то ещё что-то шепчет. Они знают, что я никогда девчонок на игры не возил. Во-первых, не хер им тут делать. Во-вторых… желания не было. С милахой всё как-то иначе. Интересно, как отреагирует. Нравится в её ошалелые глаза смотреть. Она их округлять умеет так, что я охреневаю каждый раз. И мордаха эта невинная… Каждая эмоция на её лице сладкая. Так и хочется смаковать раз за разом.

— С тех пор как ты стал играть, как девчонка, — бросаю Тамиру через плечо, с усмешкой.

Тот сразу перья распускает. Оно и понятно, из нас двоих он звезда хоккея. Его рожа на всех рекламных вывесках красуется, он тут главный. Я же играю ради интереса. Дурь скидываю. Мы свою любительскую команду собрали, аренда льда за нами закреплена. Свои правила, свой кайф.

— Слышь! — Тамир тут же вскипает.

— Пока ещё не оглох, — лениво отвечаю, сажусь на скамью, начинаю завязывать шнурки на коньках. — Малая сказала, что сделает тебя на одном коньке, — скалюсь в ответ, не глядя на него.

Тамир тут же взрывается:

— Да чтоб эта… — Он запинается, видно, подбирает слова. — На льду посмотрим, кто кого!

— На льду пизды дадите друг другу, — наконец вмешивается Яр, тяжело вздыхая. — А то в прошлый раз из-за вас половину времени на льду проебали, пока здесь рожу друг другу чистили.

Парни начинают ржать. Тамир зло прищуривается, но на меня больше не смотрит, знает, что я его специально завожу.

Я ухмыляюсь и заканчиваю завязывать коньки. Сегодня будет интересная игра.

Как только шайба падает на лёд после свистка, всё остальное перестаёт существовать. Мы врываемся в движение, сталкиваемся плечами, рубимся за каждый метр льда.

Тамир уже вырвался вперёд, ловко обходит защитника, передаёт мне пас – шайба мягко ложится на крюк клюшки, я чувствую её вес, знаю, как она пойдёт дальше. В один быстрый рывок ухожу в сторону, обманываю противника и с силой отправляю её в ворота. Звенит перекладина и шайба в сетке.

Я ухмыляюсь, медленно разворачиваясь, встречая взгляд Богданы. Она сидит за стеклом, широко раскрыла глаза, губы приоткрыты. Всё, как я и ожидал. Обожаю этот её ошалелый вид.

– Бешеный сегодня в ударе, – ухмыляется Тамир, подъезжая ко мне и хлопая по плечу. – Чё, малую решил впечатлить?

– Ты вон лучше забить попробуй, а то всё рожа на билбордах, а в воротах – хер.

Тамир рычит, но тут же переключается на игру. Нас тут некому судить, у нас своё братство – своя стая, и мы на льду для того, чтобы выплеснуть всю эту накопленную ярость. Играем грубо, жёстко, но честно.

Я чувствую, как всё тело горит от напряжения. Это азарт, это то, ради чего я сюда пришёл. А потом снова – пас, уход в сторону, замах... И ещё одна шайба в сетке. Я резко торможу, лёд брызжет в стороны, и краем глаза вижу, как Богдана дёрнулась на месте. Её губы шевелятся, наверняка что-то бурчит себе под нос. Сука, нравится мне её реакция.