С полной решимости не дать Гримельде увидеть мою тревогу, равнодушно пожала плечами.

— Не люблю, когда за мной шпионят.

Несмотря на легкомысленный тон, Гримельда почувствовала мою фальшь.

— Ты совсем не умеешь врать, Ядвира. Имей в виду, тебе никогда не удастся обмануть меня.

— Даже пытаться не стану, — заверила её. — От тебя не утаишь ничего, особенно когда есть слуги, готовые доложить тебе о каждом моём шаге.

Поигрывая ложкой в тарелке, Гримельда устремила свой взгляд на верных ей горничных:

— Именно, дорогая. Со мной лучше дружить. Вот только не все это понимают.

Затем она посмотрела на меня, и её взгляд похолодел. Наполнился льдом.

Со мной она дружбы не искала.

— Интересно, Гримми, чего ты добиваешься?

Хмыкнув, она принялась мастерски выводить ложкой круги в тарелке. Похоже, на дне тарелки она расписывала своё будущее.

— Тебе никогда не понять меня, Яда. Ты с детства привыкла к роскоши. С рождения в твоём распоряжении находились золото и шелка.

Гримельда бросила на меня лютый взгляд, наполненный невысказанными обвинениями.

— Став горничной принцессы, я познакомлюсь со знатным господином и выйду за него замуж, — с торжествующим видом описала она свои мечты.

— Что, если твой будущий супруг окажется глубоким старцем? Передумаешь? Поверь мне, богатые, родовитые, симпатичные лорды обычно засматриваются на перспективных молодых леди. Им служанки не нужны.

Сведя брови к переносице, Гримельда взялась за чашку с травяным отваром.

— На тебя ведь засмотрелся герцог? Чем я хуже? Если понадобится, я выйду замуж и за старика.

Её мать не выдержала и пристыдила дочь:

— Опомнись, Гримельда! Не позорься. Где мы, и где господа! У Ядвиры связи остались. У нас их нет. Наши руки загрубели от работы. Нашими пальцами только картошку чистить, а недорогие перстни носить.

Передёрнув плечами, Гримельда повернулась к матери.

— Мама, ты постоянно в детстве называла меня принцессой. Ты не ошиблась во мне. Я понимаю, настоящей принцессой мне никогда не стать, но женой виконта или графа у меня получится.

Повариха с осуждением посмотрела на неё.

— Твои замыслы, дочь моя, грандиозны, но не выполнимы. Тебе лучше это скорее уяснить.

С этими словами она покинула поварскую и ушла.

Глядя на Гримельду я заметила грусть в её глазах.

— Гримми, — прошептала я, забирая у неё пустую кружку. — Мечты — они как волшебство, иногда воплощаются, но не так, как мы того хотим. Может быть, стоит прислушаться к словам матери, не искать сложности и выйти замуж по любви? Объединить жизнь с тем, кто не станет тебя попрекать твоим низким происхождением.

В ранее потускневших глазах Гримельды зажёгся гневный огонь.

— Считаешь себя выше меня, графиня? — вскинула она подбородок. — Ты жалкая, обнищавшая служанка.

— Отстань от Ядвиры! Она хотела как лучше, — заступилась за меня Равила.

— Лучше для кого? Для себя? Боится конкуренции?

— Ты что несёшь? – удивилась я.

— Давай, ты перестанешь строить из себя святошу и покажешь нам своё истинное лицо? Я знаю, ты хочешь выйти замуж за герцога Даригилла. Я сделаю всё, чтобы тебе помешать. Ему нужна достойная пара.

— Вроде тебя? — съехидничала Морлин.

Гримельда горько рассмеялась.

— Почему нет? Я хотя бы честно признаюсь, что готова выйти за любого лорда, и не намерена останавливаться ни перед чем. Куда важнее, я не строю из себя гордячку.

Её резкие слова разбивались о стены просторного помещения, создавая неприятное эхо.

— Гримми, я не враг тебе, — постаралась успокоить её. — Неужели нам обязательно с тобой цапаться, вместо того чтобы нормально общаться? Я понимаю твоё стремление к лучшей жизни, и я не упрекаю тебя за это. Устраивай свою жизнь как хочешь. Единственное, не лезь ко мне. Оставь меня в покое.