Спустя год я свыклась. К такому привыкаешь легко. И к первому автомобилю в пятнадцать лет, и к выступлению Монатика на вечеринках, и к вседозволенности. Моя жизнь превратилась в сказку. Останься брат – я была была выброшена на обочину этой самой жизни.

Связь мы поддерживали. Правда, все реже. В последнее время Вовка упрекал меня в том, что я продалась за бабло. Я списывала это на зависть, хотя, надо признать, дела у брата в сфере ИТ пошли вверх.

Задумывалась ли я когда-нибудь, какой будет расплата за годы праздного времяпрепровождения? Да, отец говорил, что я выйду замуж за того, кого он одобрит, но до этого было еще как до Марса пешком.

И вот сегодня мой мир рухнул.

Как в детстве, сковало горло. Слезы сдержать я не смогла. А отец смотрел на это все с какой-то безжалостной брезгливостью.

- Впредь никаких блядских похождений в твоих клубах. Никаких, мать твою, лазаний в трусы с преподавателями, сосания с официантками и дружбы с педиками типа твоего братца! Я не хотел верить собственным глазам, но я вырастил шлюху. Ты меня поняла? Сопли подотри!

Я сжала кулаки. Ногти впились в кожу, и эта боль отрезвила.

Меня только что опустили до положения вещи, но сдаваться так быстро я не собиралась.

- Разве у меня не было подходящего примера перед глазами, а, пап? Брат, который с четырнадцати лет тягал суда ночевать своих приятелей. Ты, который в прошлом году трахнул Лерку в гостевой во время нашей работы над рефератом? Ты никогда не относился к женщинам иначе, как к станку для приготовления борща и раздвигания ног! Ты и с мамой всегда придерживался именно такого сценария…

Боль от пощечины была такой сильной, что у меня посыпались искры из глаз. Я прижала руку к губам, удивляясь, как от такой боли не брызнула кровь.

Отец жестко усмехнулся и кинул в меня коробку с салфетками.

- Приведи себя в порядок. Я тобой займусь лично. Ты у меня будешь под наблюдением двадцать четыре часа в сутки, пока не выйдешь замуж. Завтра приедет стилист, выберешь себе нормальную одежду, а не эти проститутские шмотки. Не хватало, чтобы свекровь схватила удар при взгляде на тебя.

- Кто? – обхватив себя руками и стараясь не плакать, с трудом выговорила я.

- Максим Косач, - ответил отец. – И слушать твои возражения не желаю. Это уже решено.