Проходит, наверное, минут десять, когда рядом появляется Кир, один из сподручных Грыза. 

— Грыз ждёт тебя в Углу. 

Я киваю, спрыгиваю со стула и иду вдоль барной стойки до самого поворота, который здесь и зовут Углом. Грыз, засунув руки в карманы спортивных штанов, опирается спиной на стену, согнув одну ногу в колене. Я останавливаюсь рядом. 

— Сегодня ты сказал мне, что хочешь к нам, — лениво поворачивает парень голову в мою сторону. — Что ж, покажи, на что ты способен. 

— Как? 

— Изумрудника распознал? 

— Да. 

— Его заказали. Поэтому он здесь. Часть работы уже сделана, вам досталось самое вкусное. 

Грыз отталкивается от стены и на ходу бросает: 

— Кир расскажет остальное. Дерзай, пацан. 

Я стою на месте ещё минуту, пытаясь сообразить, что именно придётся делать, а затем иду искать Кира. 

Он и ещё парочка парней стоит у заднего выхода, ухмыляется мне, когда я подхожу ближе и говорит: 

— Ща этот хмырь пойдёт в туалет. Твоя задача затеять с ним драку, понял? 

— Бить в полную силу? 

— Не сразу. Тебе нужно его раззадорить, вынудить выйти к нам. Мы будем на Заднике. 

— Понял. 

— Не подведи, — скалится придурок, ощутимо припечатывая ладонью по моему плечу. 

Я досадливо морщусь, взглядом провожая парней за тяжелую дверь. 

Ждать изумрудника приходится ещё минут пять. Полминуты наблюдаю, как парень нетвердой походкой идёт к туалетам, а затем пру ему наперекор. Связываться с обдолбышем то ещё удовольствие, но... Ударяюсь о его плечо своим и тут же пихаю его руками в грудь: 

— Какие-то проблемы? 

— Эй! — цепляется он пальцами за стену в попытке удержаться на ногах. — Проблемы у тебя, понял? 

— Что, отправишь меня к своему модному стилисту, мажорчик? — припираю я его к стене, нависнув над ним. 

— Сва... О, так я тебя сегодня видел у леркиного дома. Думаешь, ты крутой, если гоняешь на своём игрушечном байке? 

Пара секунд уходит на то, чтобы умножить дважды два и понять, что несёт этот хмырь. Снова досадливо морщусь, вспоминая рыжую, и врезаю свой кулак в челюсть парня.  

Тот стонет и падает на задницу. Я хватаю его за модную рубашку, вырывая с корнями пару пуговиц, поднимаю и припираю к стене: 

— Хочешь узнать, так ли я крут, как хочу казаться, петушок? Так пошли на улицу. Струсишь? 

— Сам хотел это предложить, — выплёвывает он. 

Я усмехаюсь и швыряю его вперёд, тут же подталкивая в спину к выходу. Парень спотыкается, едва не падает и воровато оборачивается на меня. Затем пытается выпрямить спину, чтобы не казаться напуганным перспективой драться со мной. И это ему ещё неизвестно о парнях на улице и о том, что они ему приготовили. 

Ночной воздух освежает кожу и рецепторы от затхлых ароматов алкогольных паров и человеческого пота. А затем его прорезает болезненный стон мажора. Он сгибается пополам от неожиданного удара в живот, но умудряется остаться на ногах. Кир ухмыляется мне и перехватывает биту, что протягивает ему один из парней, вышедших из-за мусорных баков. Замахивается ей и бьёт едва успевшего распрямиться бедолагу по коленной чашечке. Тот хватается за ногу и орёт благим матом, захлёбываясь в собственных соплях. 

Кир протягивает биту мне и кивает пацанам, чтобы те схватили и обездвижили жертву. 

Я недоумённо поднимаю бровь и спрашиваю: 

— Он не сможет защищаться? 

— А тебя это смущает? 

Пьяный и беззащитный — зашибись. 

— И избить его должен именно я? 

— Остальные уже давно в деле, — скалится он. 

— Тогда обойдусь своими силами, — хмыкнув, игнорирую я биту и наношу первый удар. 

*** 

Домой я возвращаюсь через пару-тройку часов — пришлось зависнуть с парнями, чтобы отметить моё крещение. Пользуюсь задней дверью, стараюсь не шуметь, поднимаясь на второй этаж, и иду в кухню. Голова неприятно гудит от дешёвого пойла, но выбора не было — пришлось пить, хоть я и старался как можно реже прикладываться губами к стакану. Хорошо, что в последний момент решил ехать в Гранж не на байке — как чувствовал, что не стоит.