— Я не хочу быть, как она, — сдавлено признаюсь я. — Не хочу быть слабой и зависимой от чужого настроения.

— Как она?

— Как мама, — киваю я. — Слишком добрая, слишком безропотная, беззащитная. Я любила её… до сих пор люблю, но силён тот, кто бьёт первым.

— Выходит, ты хочешь быть, как отец, чтобы не стать такой, как мама?

Его вопрос ощущается, как удар в солнечное сплетение: такой же ощутимый и болезненный, но я и сама приходила к такой мысли, поэтому этот выпад переношу легче, чем могла бы без подготовки. Усмехаюсь горько и киваю:

— Я на грани того, чтобы стать его копией. Поэтому загораю тут.

— Как думаешь, твоему отцу приносило удовольствие причинение вреда?

— О да, его глаза горели каждый чёртов раз, когда он замахивался по новой!

Жевнов подаётся вперёд, укладывает локти на колени и понижает голос:

— А тебе, Вика, было приятно вредить другим?

— Я делала это по необходимости, а не ради удовольствия.

— Выходит, что нет?

— Выходит, что нет.

Жевнов кивает, не сводя с меня торжественного взгляда, возвращается в исходное положение и просит:

— Подумай об этом, как следует. На сегодня закончим, я очень благодарен тебе за твою откровенность: за этот небольшой разговор мы продвинулись гораздо дальше, чем за длинные беседы до этого. Ты молодец.

Не хочу себе признаваться, но мне приятна его похвала, и, чтобы не усугублять своё плачевное положение, я резко поднимаюсь и стремительно направляюсь вон. Намеренно не попрощавшись.

В коридоре с облегчением выдыхаю. Сегодня тот первый раз, когда мне не хочется рвать бумагу, чтобы успокоиться после визита к психврачу. Снова не хочу признавать, но радуюсь сложившейся ситуации. Мне и правда было паршиво от осознания того, на что я иду, преследуя свои цели. Одно только мусорное ведро чего стоит — брр. А с проведённым здесь месяцем ещё и добавилось понимание, что цели я преследовала, чёрт их побери, совершенно пустые.

Так что я ни чёрта не похожа на отца. Да и на маму быть похожей мне уже не светит — характер давно не тот. А ещё я строго-настрого запретила себе думать о парнях. Достаточно того, что они сами только о себе и думают. Даже мой брат.

Не-е-ет, не позволю Темнову взять над собой власть. Меня может тянуть к нему настолько сильно, насколько это возможно, но рассудок я не потеряю. Пусть катится со своим благородным желанием, чтобы я стала счастливой, куда подальше.

С этой здравой мыслью, я благополучно избегаю его на протяжении всего дня. Не доедаю правда, но это мелочи. И, как робкая и прыщавая школьница, убегаю со всех ног, как только его завижу. Благо знаю жилой корпус получше него. Утомительно и унизительно? Ещё как! Но это лучше, чем ещё сильнее увязнуть в паутине его чёртовых чар.

Даже мой рассудок признаёт, что парень хорош собой, и я не только про внешние его качества.

В общем я не без удовольствия от того, что этот день близится к концу, возвращаюсь в свою комнату после позднего ужина. На нём я, кстати, оторвалась и восполнила всё то, что не доела ранее. Так что теперь желудок был полон и тяжёл — даже дышать трудно. Возможно, стоит попросить у медсестры на посте таблетку, которая облегчит мои страдания. Я киваю, исполняю задуманное и довольная собой поднимаюсь на второй этаж. Захожу в свою комнату, включаю свет и… офигеваю. После того, как здорово пугаюсь, кстати.

— Какого…

— Снова сбежишь, и придётся спать в коридоре? — как ни в чём небывало интересуется этот придурок.

Темнов с удобством развалился на моей кровати, закинув руки за голову и скрестив ноги. Поза выгодно подчёркивает мускулы на его руках. Я не железная, поэтому в мыслях уже забираюсь на него сверху, чтобы поднять футболку и оценить мускулы под ней. Встряхиваю тут же головой, прогоняя видение, но секундная слабость прочно заседает в мыслях — теперь и топором не вырубить, чёрт бы его побрал.