Она спокойно переждала бурю полуэльфийского негодования. Безмолвно проигнорировала «мудрые советы» не ворошить лихо, пока спит тихо. И дождалась, что оппонент выдохся и утёр со лба бисеринки пота. В этот момент в дверь постучали, и в кабинет широко шагнули вампир и ведьмак в серой униформе.

– Фирма по установке и обслуживанию магических охранных систем, – представились они. – У вас всё нормально?

В ожидании ответа вампир сканировал Стоуна на предмет воздействия ментальной магией, а ведьмак искал скрытые заклинания и проклятья.

– Да, вышло глупое недоразумение, но всё разрешилось. Простите, у меня важный разговор, – отрывисто бросил Стоун. Представители фирмы ретировались, пообещав немедленно восстановить разрушенные защитные плетения. – Мисс Мэнс, если б я знал, что замыслила Брин, никогда бы не снял в банке эти чёртовы деньги!

– Верю, – кивнула Вэл. – Если б вы тогда заподозрили, что крупная сумма нужна ей на некое «темное дело», то при вашей сфере деятельности вам было бы нетрудно втихаря обналичить какой-нибудь актив. Даже в наше время некоторые люди хранят сбережения в наличных, и к вам в руки наверняка попадают большие объёмы долларовых купюр. Открытое снятие в банке четверти миллиона говорит о том, что вы не предполагали объясняться с полицией о цели такого поступка.

«Или наоборот хотели навести их на след», – договорила она про себя, внимательно всматриваясь в резкое лицо. Пол Стоун устало опустился на стул, махнул рукой и глухо заговорил:

– Если вы общались с моими одноклановцами, то вряд ли услышали обо мне что-то хорошее. Когда я узнал об ожидаемом рождении сестры, я был счастлив, как после первой удачной сделки, даже больше. Моя мать давно отказалась от планов завести ещё детей – она сочла, что младенцы вносят слишком много ограничений в её бурную творческую жизнь, так что ей одного хватило. Я же всегда считал, что большая семья – это здорово, но у меня самого с личной жизнью как-то не складывалось, а тут сестра – очаровательный попискивающий карапуз, доверчиво хватающий меня за палец и сопящий в попытках его укусить. Та ссора с отцом была не из-за денег, хоть он воспринял всё именно так. Меня возмутило его недоверие, его сомнения во мне! После десятилетий моих финансовых успехов, он заявил, что простой банковский вклад надёжней моих «рискованных афёр»! Да если бы деньгами Брин занимался я, на её счету сейчас лежала бы сумма на порядок больше нынешней! Я был обижен, а отец обвинил меня в алчности и карьеризме. Потом был суд... впрочем, уверен, вы в курсе. Вопросы денег разрушают семейные отношения чаще всего остального.

– Да, но и «всего остального» тоже немало. Разрушить проще, чем создать. Вы тайно общались с сестрой?

– Да. Пока она была малышкой, я следил за её взрослением через соцсети клана, на каждый праздник посылал ей подарки с открытками. Боюсь представить, как тщательно их проверяли, но до ручек Брин они всё же доходили. Тринадцать лет – первый важный рубеж в жизни юных вампиров: с этого возраста их начинают выпускать с территории клана. Они учатся находить себе пропитание сами, первые три-четыре года – под присмотром взрослых, разумеется. Явившись незваным на день рождения Брин, я передал ей подарок и незаметно сунул в карман открытку, в которой были указаны все мои координаты для связи. Мы стали переписываться в тайне от отца, а по мере взросления Брин – встречаться. Когда погибла в авиакатастрофе её мать, сестра именно ко мне прибежала за утешением, пока отец улаживал формальности опознания тела и прочие дела.