— Ну, хорошо. Если я вам расскажу, то ничего страшного не случится же? Ведь это и так все знают.

Казалось, лекарь уговаривал сам себя. Ну, его понять можно. Если тут вешают герцогинь, то лишить головы какого-то докторишку совсем не проблема.

— Смелее, — подбодрила. — Расскажите известные факты.

— Вы, герцогиня, появились на свет восемнадцать лет назад двадцать третьего жаркого зарева*... — на этом моменте я мысленно чертыхнулась. Случилась же беда попасть в столь юную особу. С таких спрос, как правило, больше. Ещё и названия месяцев непонятные. Тем временем мужчина продолжил: — Ваши родители Стефан и Флора Гровенор происходили из весьма благородных и древних родов. Ваш отец — старший брат короля.

— Постойте! Король Ричард — мой дядя?!

— Да.

— А почему он король, а не мой отец?

— Ш-ш-ш! — главный лекарь зашипел на меня рассерженной змеёй. — Вы в своём уме?!

— В том-то и дело, что не в своём, — буркнула и постаралась без дополнительных вопросов выслушать рассказ. — Простите мою неосмотрительность. Но я не помню правил престолонаследования.

— Королю Ричарду ещё при жизни власть передал отец. Ваш дедушка поступил по уму. Выбрал лучшего кандидата, твёрдого в своих убеждениях, но способного шире смотреть на мир. А ваш отец… Уж простите за прямоту…

— Ничего-ничего, говорите правду. Я не обижусь.

— Ваш отец был управляемым и слушал льстивые речи недовольных придворных, не желающих менять свой образ жизни.

— Тюфяк, — сделала вывод и задумалась. Картина понемногу вырисовывалась. — Но какова была моя роль в мятеже? Если меня приговорили к смертной казни, стало быть, меня в чём-то подозревали?

— Конечно! Вы ведь дочь мятежника! — торжественно оповестил лекарь и замолк.

— И… конкретно я сделала… Что?

— Как что? — не понял он. — Вы дочь изменника и предателя. Вашего отца и подстрекателей обезглавили. Король подавил мятеж и уничтожил всех злоумышленников. Не помиловал даже личных слуг в вашем родовом замке.

— Ага, этого оказалось достаточно, чтобы меня повесить. Я расплатилась за грехи родителя… Вот как…

Меня такой итог не слишком удивил. В земной средневековой истории подобные чудовищные расправы известны. Могли вырезать семьи до какого-то колена для устрашения тех, кто посягал на трон.

— А где моя мама?

— Ваша матушка умерла десять лет назад, не сумев разродиться наследником. Младенец тоже не выжил.

— У меня остались ещё какие-то родственники? Возможно, по линии матери?

— Кроме короля, у вас есть бабушка. Вдовствующая королева. Но она не пожелала за вас заступиться, — потупив глаза, лекарь смутился от собственной откровенности.

Я же пока не делала выводы. Не смогла или не захотела? Бабушки, они такие разные. Одна последнюю копейку отдаст непутёвому внуку, а другая видеть не хочет и наследство отпишет лучше чёрному риэлтору, чем внучке, которая правнука в подоле принесла. Видела я таких.

— Вы многое прояснили, господин Холл. Скажите, я где-то училась? У меня были способности к чему-нибудь?

— Вы были на домашнем обучении. Я не особо владею информацией о вашем образовании. Как все благородные дочери, вы были кротким и послушным ребёнком. Один раз я слышал ваше чудесное пение. Какие у вас таланты, я не знаю, — лекарь сочувствующе заглянул мне в лицо.

— Сомневаюсь, что после пережитого смогу беззаботно чирикать, — фыркнула недовольно.

Я всё ещё не понимала, как мне выживать дальше. Пока информации было ничтожно мало. Решающей станет аудиенция у короля. Я всегда была реалисткой и не ждала, что король вдруг сжалится над бедной сироткой. Как бы глубже не закопал! С глаз долой, из сердца вон.