Длинные волосы в умелых руках красиво уложились какой-то симпатичной загогулиной. Я такое не повторю! У меня длиннее каскада отродясь ничего не было! А дочке в детстве большего всего причёска «мальвинка» нравилась. Шедевром моего парикмахерского искусства являлась коса, заплетённая колоском.

— Одежда из вашей комнаты, — не сбившись, ответила «сочувствующая» служанка. Вторая на неё так недовольно зыркнула, что искры из глаз полетели.

Моей комнаты? Получается, раньше герцогиня жила во дворце?

Молча я наблюдала в зеркало за дуэлью взглядов служанок. Если о чём-то и расспрашивать «сочувствующую», то явно не в присутствии нервной девицы. А лучше узнать историю этого тела у главного лекаря. С ним я собиралась обстоятельно побеседовать. Не отвертится! Буду давить на отсутствие памяти!

Пусть лечит. Я больна! На всю голову!

Кабинет главного лекаря больше напоминал будуар стареющей женщины. Всё вычурно и обильно. Статуэтки, вазочки, пуфики и подушечки. Много золотого блеска и завитушек, свойственных стилю барокко.

При моём появлении господин Холл поднялся из-за письменного стола с круглыми боками и кривыми ножками и проводил меня на софу.

С одной из боковых сторон у софы был высокий и широкий выступ. Так что можно было удобно сесть на софу с ногами, поставить локоть на уступчик и подпереть рукой тяжёлую голову. Иномирный диванчик для психотерапии!

— Леди Гровенор, как ваше самочувствие? — вежливо поинтересовался главный королевский лекарь.

— Как? Как у того, кого повесили, — вздохнув, целомудренно опустила глазки долу. — У меня всё болит.

— Мои помощницы доложили о ваших травмах. Моё лечение уже завтра облегчит ваше состояние.

— Ошибаетесь… — прошептала со слезами в голосе.

Слёзы красивых женщин обычно достают даже до суровых мужских сердец.

— Что вас беспокоит? — доктор нахмурился, вытянул из кармана очередной белоснежный платок и потянулся к моему запястью. Ещё спросил разрешения прикоснуться! — Миледи, вы позволите, я посчитаю ваш пульс?

И посчитал через платок. У меня даже веко дёрнулось. Угораздило же меня попасть в мир напыщенных снобов и пуританских взглядов!

— Пульс вам не скажет того, что у меня на сердце. Мне нужна ваша помощь…

На этих словах главный королевский лекарь некрасиво отшатнулся от меня. И я поспешила пояснить.

— Ничего такого! Вы ведь лекарь. Помогите мне вернуть память! Это всё, о чём я вас молю. Расскажите мою историю! Что произошло до того, как я… как меня…

Тут я пустила настоящую слезу, потому что вспомнила, как классно я отметила свой день рождения. И мы с подругами собирались летом слетать на Бали! А там пляж, мы в купальниках и тестостероновые красавчики в плавках вокруг. И теперь я никуда не пое-е-ду-у. У-у-у!

— Леди Гровенор! Успокойтесь. Не нужно так убиваться. Вот, выпейте воды! Всё уже позади. Вас помиловали, — мужчина налил в стакан воды из хрустального графина и прежде, чем подать мне, что-то там пробормотал над стаканом. Мне даже показалось, что вода вспыхнула голубоватым огоньком. Но, моргнув, ничего такого сверкающего больше не увидела. — Конечно, я вам всё расскажу. Что вас интересует в первую очередь?

— Начните с начала. Кто моя семья и где они сейчас?

— Кх, вы и этого не помните?

— Вообще ничего! Чистый лист! Вы представляете, как мне тяжело? За что такие муки? А ведь меня оправдал сам король!

— Вы и короля не помните?

Вот хотелось покрутить у виска. Если я себя не помню, то короля тем более.

— Нет. А завтра аудиенция, — напомнила, вздохнув, и одним махом выпила целебную водичку. Эффект проявился практически сразу. Слёзы высохли, захотелось не только языком молоть, но и действовать. Еле удержалась, чтобы не подскочить с софы.