— Наша чемпионка вернулась, — улыбается отец, устроившийся в гостиной с телефоном. — Как тренировка?

— Привет, — машу ему ладошкой. — Хорошо.

— Мама жалуется на ваше с Аделиной поведение и твою успеваемость, — его взгляд становится привычно строгим.

— Я всё исправила, — переступая с ноги на ногу, отвечаю отцу. Ещё этот дурацкий рюкзак съезжает с плеча и ударяет меня по ноге.

— Ами, надо сразу делать на «отлично» и тогда не придётся ничего исправлять, — на полном серьёзе говорит он.

— А если не получается сразу? — натягиваю лямку рюкзака обратно на плечо. — Если это вообще не моё, пап? Я хочу в Спортивный универ. Моё место там, — осмелев, пытаюсь до него достучаться.

— Амалия, ну это же смешно. Зачем мне в компании тренер по фигурному катанию? Если ты проседаешь в учёбе, мы можем исключить остальные нагрузки, и ты сосредоточишься только на ней, — отец поднимается с дивана. Я резко начинаю ощущать себя маленькой и беззащитной, хотя он даже голос не повышает.

— Что ты имеешь ввиду? — собрав в кулак всю силу воли, поднимаю голову и смотрю ему в глаза.

— Мне кажется, всё очевидно, Ами, — отец подходит ближе, берёт меня за подбородок, гладит пальцем по щеке. — Может, пора завязывать с фигуркой? Я горжусь твоими достижениями и медалями, но, повторюсь, они не сделают из тебя хорошего экономиста.

— Нет, — упираюсь я. — Не забирай у меня лёд, пожалуйста.

— Тогда учись хорошо, ладно? Я не хочу больше слушать про проваленные контрольные и прочую ерунду. Ты знаешь, дочь, я максималист. Если медаль, то золото. Если оценка, то «отлично». У Разумовских только так, — ласково проводит по моим волосам. — Переодевайся, приходи ужинать. Я по вам соскучился.

Кивнув, убегаю к себе, радуясь, что по дороге мне не встретилась Аделина. Сегодня сестра будет вести себя идеально. При отце у неё разве что крылья за спиной не вырастают и не начинает светиться нимб над головой.

Проверяю свой тайник. Медведь и личный дневник на месте. Иду к окну. Осторожно выглядываю из-за занавески, но там кроме машины Калинина больше никого не видно.

Вздохнув, быстро переодеваюсь. Спускаюсь в столовую, а у нас гости. Сам Игорь Александрович заглянул.

— Добрый вечер, — приветствую соседа и друга семьи.

— Привет, красавица, спортсменка, чемпионка, — улыбается он. — Дела у тебя как? Не всех ещё победила?

— Нет, — улыбаюсь в ответ.

— Какие твои годы, — смеётся Игорь Александрович, явно пребывая в отличном расположении духа.

— Игорь, — зовёт его мама, пока Ада обиженно сопит в мою сторону, — разрисованное животное на твоём дворе не опасно для окружающих? У него вид как у уголовника. Весь в наколках, — кривится она.

— Не переживай, если что, у меня есть строгий ошейник, — смеётся Игорь Александрович. — А если серьёзно, мощный паренёк. У меня на него большие планы.

— Ты, главное, держи его в узде, — просит мать. — У меня две дочери. Я опасаюсь за них.

Хочется закатить глаза и поскорее выйти из-за стола. Так говорят о человеке, будто он и не человек вовсе, а действительно пойманный в капкан зверь или же раб, купленный на невольничьем рынке. Звучит ужасно.

И как только нам разрешают уйти, я первая покидаю столовую, ссылаясь на усталость и режим.

За окном снова никого, и чувство полёта окончательно сдувается. Я шмякаюсь о свою реальность, обнимаю подушку и крепко зажмуриваюсь, чтобы поскорее уснуть.

А утром у нас редкий завтрак с папой, и он вызывается подвезти меня в колледж сам. По дороге делится своими планами о том, как летом я приду к нему на практику. Немного задеваем тему спорта. Я киваю и иногда поддакиваю. Он высаживает меня недалеко от учебного корпуса, желает хорошего дня и уезжает по своим делам.