– Ты так уверена, что она не пожалуется Его Светлости? – засомневалась подружка. – У них прохладные отношения, конечно, но герцог не спустит оскорблений членов семьи. Даже такой, как она.

– Глупости. Он не поверит ей просто на слова, а кто докажет ее правоту? Мне достаточно обратиться за защитой к госпоже Кларе, и она подтвердит, что эта дрянь просто клевещет на меня. Он очень уважает свою няню и поверит ей, а не этой безродной девке, с которой толком не видится. Она даже не может считаться полноценным членом семьи, так как просто занимает место, которое купили ее родители. Ребенка ведь так и не понесла, а без него ее положение в этом доме немногим лучше нашего.

Я закусила губу, но сдержалась, решив еще немного послушать.

– Ну, не знаю, – засомневалась служанка. – Его Светлость довольно серьезно относится к этому браку, как это ни удивительно. Будь иначе, хранил бы он верность жене? До женитьбы у него от женщин отбоя не было, но все эти три года он не обращает на других женщин даже внимания, несмотря на то, что почти не посещает спальню герцогини.

– Лишь потому, что покойный герцог взвалил на сына все заботы о своих землях, – фыркнула Доротти. – Его Светлость только и делает, что работает, не жалея сил. Было бы у него немного свободы, уверена, он бы не остался без внимания.

– И все же, ему нужен наследник. А он может получится только в браке.

– Глупость какая. Думаешь, этот брак продлится долго? – откровенно засмеялась Доротти. – Герцог может завести детей и на стороне, а после просто принять в семью. Это будет еще проще сделать, когда эти двое разведутся, и эта выскочка вылетит из поместья. Он и сам скоро поймет, что его женушка ни на что не способная пустобрюхая плебейка. На ее фоне даже я лучше.

– Думай, о чем говоришь! – испугалась подружка. – За такие слова даже госпожа Клара может осерчать.

– А что не так? Эта дура – такая же простолюдинка, как я. Наверняка еще и неумеха в постели. Даже родить не может. На этом фоне я куда лучше. Я и мужчину знаю, как ублажить, и уж точно не пустобрюхая.

– Это ты про своего сына, которого сдала в приют? – немного расслабившись, усмехнулась подружка.

– Это не имеет значения. Тот ребенок не будет представлять никакого значения, если я понесу от Его Светлости. Может, на мне и не женятся, но от ребенка герцог точно не откажется. А мне, как его матери, наверняка станет куда слаще жить. Уверена, Его Светлость не поскупится на благодарность за наследника, да и в в накладе не останется. Уж после этой ледышки-жены я непременно его облажу по всем правилам. Это ведь так несправедливо, что такой мужчина живет точно монах!

– Какие интересные фантазии… – выходя из своего укрытия, не выдержала я.

Я многое могла бы стерпеть, но не настолько поганый рот.

Завидев меня, служанки вздрогнули, а затем поклонились.

– Мадам… – начала Доротти заискивающе.

– «Мадам»? – усмехнулась я. – А еще совсем недавно я для тебя была пустобрюхой плебейкой, – подошла я к ней вплотную. Подружка Доротти задрожала от страха, а вот рыжая нахалка нагло усмехнулась и заявила:

– Не понимаю, о чем вы…

Договорить я ей не дала и замахнулась. Пощечина вышла знатной, а не ожидающая подобного Доротти отлетела на пол, пораженно вздохнув и держась за ушибленную щеку.

– В.. Ваша Светлость! – закричала она. – За что?! – в праведном негодовании закричала она, а я наклонилась и залепила пощечину по второй щеке. Подружка испуганно закрыла рот рукой, наблюдая за тем, как я избиваю ее приятельницу.

– Все еще не понимаешь за что? – вкрадчиво поинтересовалась я у девушки, валяющейся в моих ногах, которая была не в силах поверить, что я посмела поднять на нее руку. На веснушчатом лице читалось такое изумление и шок, что мне захотелось зло засмеяться.