Но… я не хочу.

— Пригласи Дениса Евгеньевича, — подсказывает моя замечательная подружка Катя.

Ещё и едкий акцент на отчестве Кострова поставила.

—  Плохая идея. Следующая?

— Чего плохая сразу? — Катька заваривает себе кофе, делает крупный глоток.

Я стою у плиты и перемешиваю венчиком омлет. На кухне нынче подозрительно тихо, и есть возможность поговорить по душам. 

— Ты как себе это представляешь? Пишу я человеку, с которым мы едва не перепихнулись на заднем сиденье, мол, не хочешь ли ты изобразить моего парня? Ах да, в последний раз я тебя отшила, а ты укатил с моей подружкой. Но давай попробуем ещё разок?

— Именно так и представляю. Ксана, ты всё усложняешь! — она закатывает голубые глазки. — Он тебе что предложил? Дру-жи-ть, — произносит по слогам как для совсем недалекой курицы. — Так пользуйся этим. Отдружи его по полной программе. Ну а если тебе захочется большего, дорогая моя, запрись с ним в туалете и отымей.

Я издаю что-то среднее между «отвали» и «фу, ну ты и мерзость».

Отвернувшись, чтобы достать соль, не замечаю, как Катя берет мой телефон. Успеваю перехватить трубку только в тот момент, когда на экране загорается отправленное кому-то сообщение, и подружка говорит:

— Ой, я с твоего телефона отправила… нечаянно.

Угу, конечно, нечаянно. Нечаянно взяла, нечаянно разблокировала паролем, который знает только она, а затем нечаянно написала контакту под именем «Денис».

Мне нужна твоя помощь.

Пожалуйста, не отвечай.

Но ответ приходит незамедлительно:

Что случилось?

— Какой сознательный аспирант, — лукаво щурится Катя, заглядывая мне через плечо. — Всё, считай, мосты между вами налажены. Ну же, рискни. 

Я долго колеблюсь, но в итоге поджимаю губы и вбиваю новое сообщение.

Извините, ошиблась номером

Он — моя слабость. 

Я не позволю себе сорваться. 

8. Глава 8

На следующую лекцию у Кострова я всё-таки заявляюсь, но специально усаживаюсь за дальнюю парту. А вот Маринка рвется вперед в своем коротеньком платье, из-под которого зазывно торчат ажурные резинки чулок. Не потеряла, видимо, надежды закадрить неприступного преподавателя.

Тому, правда, глубоко начхать. Он на Маринку даже не обращает внимания, зато по терминологии в этот раз гоняет весь поток без исключения. Я вот выучила. Назло. Ночь не спала, зубрила как бешеная белка.

Кстати, интересное наблюдение. На левой скуле Дениса Евгеньевича — у меня вызывает какое-то садистское удовольствие называть его по отчеству — багровеет свежий синяк. Налитый такой, размером с кулак. Костров тот даже не скрывает, да и чем скроешь? Тональным кремом замажешь?

Интересно, это его так подполковник Фокин приложил или какой-то новый обманутый супруг?

Ваши ставки, господа.

Думаю, кто-то другой, потому что милейший мужичок Фокин нагловатого Кострова попросту бы закатал в бетон.

Пара кончается на удивление быстро. Задерживаюсь, но не специально. Ручка закатилась под парту, вот я и вытаскивала, а когда вылезла, то с ужасом осознала, что в аудитории больше никого нет… кроме Дениса, мать его, Евгеньевича.

Получается, он видел, как я ползаю под столом с задранным задом. Замечательная такая поза и ты тоже замечательная, Верещагина. Умеешь же.

— Так что за помощь тебе требуется? — уточняет Денис равнодушным голосом, но я вижу во взгляде интерес.

Он сидит за столом, скрестив руки на груди, и черный джемпер с v-образным вырезом сейчас смотрится вызывающе, практически развратно.  

— Хотела купить курсовую по экономическому анализу, — лгу с честной миной. — А то меня бесит преподаватель на замене.

— О, то есть чистосердечное признание? — ухмыляется.