Подхватив подружку с двух сторон под руки, Поли и Абели поволокли её в свою спальню. По дороге они постоянно оглядывались, больше всего на свете опасаясь встретить директрису.

Местный лекарь, очень довольный Полиной работой, как-то захотел отблагодарить её за великолепно приготовленные зелья, собранные и отлично высушенные пучки трав для его аптеки, небольшой суммой денег, но девушка решительно отказалась. Она была искренне благодарна старику за лекарскую науку, которая явно пригодиться ей в жизни.

А вот исцеляющую мазь, в подарок, с удовольствием взяла: работая на кухне, девушкам случалось, то обжечься, то порезаться, то удариться. Сейчас все драгоценные запасы этого лекарства ушли на спину и ягодицы Грейс. Зато несчастная явно почувствовала облегчение и, наконец, уснула, лёжа на животе. Её открытые взгляду раны, даже покрытые мазью, заставили Поли снова тихо расплакаться. Рядом Абели тоже зажимала рот кулаком, чтобы не разрыдаться в голос и не разбудить Грейс. Девушки, не сговариваясь, выскочили из спальни, чтобы дать своим чувствам волю.

Обнявшись, они вдоволь наплакались в коридоре, и только после этого вспомнили об ошеломляющей новости, которая остановила страшное наказание. Они решили вернуться в зал и всё же узнать, что происходит.

Поли очень боялась того, как отреагирует директриса на их самоволие с освобождением Грейс, поэтому проходя мимо её кабинета, больше пугалась возможной встречи с ней, чем волновалась о какой-то непонятной войне.

В тот момент Поли ещё даже не представляла себе, насколько сильно всё изменилось.

Отныне жизнь приграничного городка резко разделилась на «до» и «после».

Прошла неделя, а о происшествии с Грейс, кроме неё самой никто и не вспоминал.

В первые часы и даже дни из города непрекращающимся потоком выезжали вглубь страны беженцы. В основном, это были очень состоятельные люди, которые вывозили свой ценный скарб в каретах, экипажах, на возах и телегах. Изредка попадались и пешие бродяги с узлами за плечами.

В городе остались, в основном, военные, которые служили в приграничной крепости, небогатый люд, старики да пансионерки, которым некуда и не к кому было бежать.

Директриса пансиона сбежала одной из первых, приказав девушкам, на прощание, вести себя хорошо.

В пансионе теперь организовали госпиталь для раненых. Старый лекарь переехал жить в бывший кабинет директрисы. Все занятия для девушек и жесткий воспитательный режим ушли в небытие. Теперь все силы и защитников крепости, и пансионерок, и жителей города были направлены на оборону и защиту своих жизней.

К чести военных, приграничная крепость ещё держалась, но оборотни напали по всей линии границы, и комендант получал неутешительные известия о ходе военной кампании в целом по стране.

Поли целыми днями готовила на весь госпиталь. Она почти не выходила из кухни, иногда, прямо там и засыпала, бессильно упав на золу у очага. Абели и ещё несколько самых младших девочек были у неё в помощницах.

Грейс, как только пришла в себя и окрепла после, так и не завершённого, жестокого наказания, с утра до вечера ухаживала за всё прибывающими и прибывающими раненными. Для них освободили сначала одну, потом вторую, а потом и третью большие спальни девочек первых трёх лет обучения. Сами младшие пансионерки постепенно переселялись в спаленки к своим старшим подругам. Впрочем, это уплотнение почти не чувствовалось, потому что половина воспитанниц практически не ночевала в своих постелях, занимаясь уходом за ранеными, подготовкой лекарств, перевязочных корпий, уборкой, приготовлением пищи, всякой помощью лекарю и прочими многочисленными делами госпиталя.