– Спроси у своего брата.

– Спрошу. Потом, – надвигается в мою сторону, делая размашистые шаги. – Дина, я хочу знать, что здесь только что произошло?

– Ничего! – пожимаю плечами, а затем круто разворачиваюсь, чтобы уйти, но...

Цепкие пальцы впиваются в мое плечо. Давид тянет меня за руку и я, не удержав равновесия, падаю назад, на широкую грудь.

Большая ладонь зарывается в копне моих волос. Сжимает пряди. Оттягивает назад.

– У меня есть повод свернуть тебе шею? – шепчет над моим ухом, и я вздрагиваю.

– Нет. Отпусти. Мне больно.

Он не отпускает. Вонзает свои шурупы сильнее, оставляя на коже красные отметины.

– Вы мне надоели. Достали. Оба! Отпустите меня. Пожалуйста. Я задыхаюсь в вашей одержимости, – произношу почти что плача.

31. 30

30

Дина

Давид убирает руку с моего затылка, но отходить в сторону не торопится.

Наоборот.

Загораживает своей фигурой весь дверной проём. Смотрит на меня туманным взглядом, поджимает губы.

– Надоели? Оба?

Я молча киваю головой. Хочу пройти, но… Не пускает.

Выставляет перед собой руку, с грозным:

– Стоять!

Замираю на месте.

– Она не хочет. Тебя. Меня. Не слышал? – смеётся Дамир. Падает на кровать, прикрывает ладонями лицо и громко ржет. Конь, а не человек! 

– Закройся, – рявкает Давид, обращаясь к другу. Подходит ко мне, пытается схватить за запястье, но я слишком резко отстраняюсь. – Дин... Что происходит?

– Это я должна спрашивать! – срываюсь на крик. – Что здесь происходит? Вы головой ударились?

– Нет, – возражает Давид, а затем тянет ко мне руки.

– Не трогай меня. Не подходи, – шиплю сквозь плотно сжатые зубы. 

– Проверил? – подаёт голос Дамир, поднимаясь с кровати. – Теперь радуйся. Ты ей тоже не нужен.

– Закройся! – очередной рев со стороны Давида.

– Что проверил? – спрашиваю я, переводя недоуменный взгляд с одного пьяного тела на второе.

Давид молчит, потупив взор, зато Дамир… Выходит вперёд, точно, как на арену перед зрителями. Скрещивает на груди руки, ухмыляется. Наглый. Дерзкий. Таким был. Таким остался.

– Хотели проверить, есть ли у тебя ко мне чувства, – заявляет Дамир, вгоняя меня в краску. 

– Что? – мои глаза лезут из орбит. – Проверить? Меня?

– Угу, – кивает головой Дамир.

– Давид, – обращаюсь к жениху. – Скажи мне, что это всё бред? Дамир ведь неудачно пошутил, да?

Давид не отвечает. Резко поворачивается лицом к своему другу:

– Какого хера ты лезешь?

Боже, я отказываются понимать этот цирк! Отказываюсь в нём участвовать! Подумать только, мой будущий муж решил устроить мне проверку, позволив другу...

Нет. Не верится.

– Ну, всё! С меня достаточно, – отталкиваю Давида в сторону и выбегаю из спальни.

Закрываюсь в ванной комнате на замок.

Даю волю слезам. Плачу. Кусаю кулак и плачу, плачу…

Придурки! Кем себя возомнили, а?

Я же живая. Не кукла. Не тряпка.

Разве можно играть на моих чувствах? Плачу еще сильнее!

Я не злюсь на Дамира. Нет. Подобное в его духе. Ожидаемо. Мне даже кажется, что это он и предложил, но…

Давид. Как поверить? Как мог согласиться? Почему? За полгода наших отношений с Давидом я не плакала. Ни разу! Но сейчас…

Адская боль в сердце. Глаза жжёт не слезами, а кислотой! Задыхаюсь…

За дверью слышится шум. Топот ног, а затем резкий удар ладонью по дереву.

Вздрагиваю. Пугаюсь властной интонации:

– Дина! Открой дверь!

Не открываю. В спешке надеваю одежду. Умываюсь. Собираю волосы в тугой пучок на затылке.

– Дина! – снова рявкает Давид. – Открой! Я ничего тебе не сделаю. Обещаю.

Перевожу дух. Считаю… Один. Два. Три.

Открываю дверь. Встречаюсь взглядом с черными глазами. Давид выглядит испуганным.