– Постричь когти канарейкам – не такой уж тяжелый труд. Ничего, не переломится! – сухо возразила миссис Джеймс. – Сейчас ей, наоборот, надо отвлечься. Чем-то себя занять! Все ее беды оттого, что ей нечего делать!

– Мама, будь же к ней милосердна! Когти птицам всегда подстригал Алекс, и нельзя ожидать… – Невил вздохнул и упрямо продолжал: – Нельзя ожидать, что она за одну ночь научится обходиться без него!

– Почему? – Миссис Джеймс понимала, что снова говорит лишнее, но не могла остановиться. – Мне вот пришлось всему научиться, когда твой отец подался в бега!

– Алекс не сбежал от Рейчел, он умер! Невил сунул когтерез в карман.

– Мама, прошу тебя, не начинай все сначала! Я так часто слышу от тебя одно и то же, что мне кажется, будто я сижу в кино и смотрю один и тот же старый фильм без перерыва… Только закадровой музыки не хватает. Отца я не помню, и мне все равно, жив он или нет. То есть, наверное, в детстве я бы радовался, если бы рядом со мной был отец, но отца не было, а я уже не ребенок! Я привык обходиться без отца – и без тебя привыкну, если ты и дальше намерена превращать мою жизнь в кошмар! Ты до сих пор – до сих пор! – не можешь его простить и забыть. Ты хоть это понимаешь? Он бросил тебя двадцать пять лет назад, а ты ведешь себя так, будто он по-прежнему где-то рядом! Четверть века ты думаешь только о нем. Конечно, я все понимаю… Он сломал тебе жизнь. А теперь, из-за того что твой муж сломал тебе жизнь, ты хочешь сломать жизнь мне, своему сыну. Но я не намерен мучиться и отвечать за поступки человека, которого даже не знаю! Правда, если честно, иногда мне делается жаль беднягу отца!

Невил сорвался на крик – а срывался он редко. Мать испуганно сжалась. Она не ожидала такой вспышки гнева. И что она такого сказала?!

Заметив, как она ошеломлена, увидев страх на обветренном морщинистом лице, Невил взял себя в руки и, криво ухмыльнувшись, осведомился:

– Неужели я ему так не нравился?

– Ему нравилась его секретарша! – пылко вскричала миссис Джеймс. – Крашеная блондинка с кривыми ногами! Наверняка в детстве она перенесла рахит…

Мать и сын громко расхохотались.

– Мама, извини, пожалуйста, – сказал Невил. – Терпеть не могу скандалов. Но ты сама меня довела!

– Да пошло оно все! – Миссис Джеймс достала платок и вытерла глаза. – Невил, я понимаю, что постоянно твержу одно и то же, но все потому, что жизнь сурово обошлась со мной и я давно сняла розовые очки. Жизнь – поганая штука!

– А я, по-твоему, полный несмышленыш и ни в чем не разбираюсь?

– Честно говоря, да. – Миссис Джеймс прикусила губу и сжалась. Вот сейчас, сейчас сын гневно возразит, что и в этом тоже виновата она, потому что много лет не отпускает его от своей юбки!

Однако Невил не стал ее упрекать. Он прошел мимо нее, на ходу погладив ее плечо, и сказал:

– Не волнуйся, мама. Все будет хорошо.

– Вот и все! – пробормотала она и, выйдя на крыльцо следом за сыном, стала смотреть ему вслед. Он быстро шагал в сторону «Аббатства «Малефи». Сердце у Молли сжалось. Как и многие матери взрослых сыновей, она понимала, что не в силах что-либо предпринять и изменить.

Навстречу Невилу шагала Джиллиан; она возвращалась с прогулки с собаками. Невил ненадолго остановился и о чем-то заговорил с ней, а потом отправился дальше. Джиллиан повела собак к дневным открытым вольерам. В их гостинице постоянно содержалось разное количество четвероногих постояльцев всех пород. Вот и сейчас им приходилось заботиться о двух биглях, одном корги, которого в конце концов все же привезла хозяйка, и одной собаке неопределенной породы, точнее, дворняжке. Джиллиан управлялась с питомцами уверенно и ловко. Хорошо воспитанные бигли вели себя безупречно. Корги, новичок, терпеть не мог поводок и вообще не любил гулять. Джиллиан практически тащила его всю дорогу. Ну а дворняжка… Едва псу выпадал удобный случай, он норовил запутать поводки всей своры. Правда, Джиллиан всегда была начеку и беспорядков не допускала.