- Она просила освободить сыновей от воинской повинности, Дитя же решило иначе. Скорее всего, в тот самый момент, когда приехал господин, потому что он… не поклонился. И молодой господин тоже.

- Дитя и император хотят проучить его, понимаю. А как же я? Чем я это заслужила? – Она вспылила. - Не отвечай. Раз они такие чувствительные к слезам изнасилованных матерей, я сама у них это спрошу.

- Пожалуйста, госпожа, дождитесь хозяина!

- Я девять лет служила ему так, как ни один из вас! Переступив порог этого дома, я дала себе слово, что выдержу всё, что этому распутнику меня не обесчестить, как бы он ни старался. А теперь ты заявляешь мне, что я должна посторониться, потому что заправлять тут теперь всем будет какая-то потаскуха и её ублюдки?

Мать никогда не повышала голоса и не сквернословила, хотя поводов было полно. Илая пугал её крик, а не смысл слов. О чём они говорят, он до последнего не понимал. А точнее до тех пор, пока вечером следующего дня не вернулся Маяр. Перекошенное яростью лицо, которое он видел накануне, сменилось маской жестокой решимости. Аура, которую источал хозяин, заставила присмиреть даже сторожевых псов. Но только не его жену. Она не спала, не ела, прождала его целый день, безуспешно пытаясь занять себя делами, и теперь напоминала ощетинившееся животное больше, чем сами животные.

- Что тебе сказал император? – спросила она сипло.

- Император? Ничего. Он хохотал так, что чуть не свалился со своего долбаного трона.

- Трона, на который ты претендовал, - напомнила она с жестокой усмешкой.

- Не я, а мои потомки. Но даже спусти я на него, моё семя смотрелось бы на нём достойнее, чем то, что он в итоге на него посадит.

- Конечно, твой сын должен сидеть на троне, если учесть, что хозяином в твоём доме станет какой-то выблядок!

- Угомонись, женщина, - процедил Маяр, прошагав мимо неё к крыльцу. – Пока что хозяин в этом доме я. И я не упущу ни капли власти, которую столетиями копил мой род. Я переживу любого и, если понадобится, вскрою Дитя горло и выпью его кровь, чтобы жить вечно.

- Именно за это они и наказывают тебя! – повысила она голос. - За то, что ты такое дерзкое, самодовольное трепло! Ты ничему не учишься!

- Ты что себе вообразила? – Он остановился, медленно оборачиваясь. – Решила, что теперь мной каждая шлюха в городе может помыкать?

- Ты поклялся! – Она набросилась на него с кулаками, рыдая. – Ты обещал, что мой сын не будет ничьим слугой! Мне плевать на то, как ты поступаешь со мной, но это его законное место! Его, а не твоего жалкого семени, смешанного с уличной грязью!

Маяр ударил её наотмашь так сильно, что она упала и затихла. Это произошло во дворе, у всех на виду. Это видел Илай, тренировавшийся рядом с мечом, и, прежде чем женщина коснулась земли, он уже завис в прыжке перед отцом, занося над ним лезвие. Маяр схватил его за горло прямо в полёте, швыряя перед собой.

- Да вы все издеваетесь надо мной. – Мужчина сплюнул, после чего крикнул слуг. – Её заприте, а он пусть спит с собаками. Пусть привыкает, чёрт. – Генерал отвернулся, уходя в дом. - Принесите вина!

Это был первый раз, когда Илай провёл ночь под открытым небом, но далеко не последний. Заснуть он даже не пытался. Разглядывая меч, он чувствовал себя таким слабым. Возможно, он мог бы оправдать себя малолетством, но после того, как увидел Дитя, даже не пытался. Оно напоминало девчонку и было ниже него, но никто не смел ему возражать, даже его отец. Вспомнив их встречу в подробностях, Илай понял, что всё это время занимался ерундой. Эти его уроки были бесполезны не только потому, что его теперь потеснили с места наследника, а потому что он не смог защитить то, что поклялся защищать.