Шалаши, палатки, землянки, небольшие загоны для лошадей, все это было довольно профессионально прикрыто сверху еловыми лапами, создавая второй слой искусственной кроны, скорее всего служащий маскировочной сеткой от разведки с воздуха. Множество довольно сурового вида мужиков, оружие и минимальное количество костров.

И куда же это я попала?

Лагерь оппозиции? Так вроде бы у Альберта с Одуэлом были проблемы только с Советом магов, а с ними мы уже разобрались. Захватчики какого-нибудь соседнего государства? Мятежники новой политической стороны?

В любом случае хорошо, что я сюда попала, не выдав себя. Вполне возможно, что меня хотели использовать как инструмент давления на Альберта. Значит, быстренько разбираемся, что к чему, и проваливаем.

Ах, да, не забыть разузнать про ловцов, напомнила я себе.

Пока я строила новый план своего поведения, Жарк подвел меня к какому-то хмурому мужику довольно потрепанной, но упитанной наружности. В двух словах он объяснил, что я подобранная ими, по-видимому, жертва ловцов, ничего не помнящая и не понимающая, что происходит. В явных вражеских намерениях замечена не была, но поприглядывать за мной стоит, поскольку он не знает, кто я такая и неизвестно, чего от меня ждать.

Суровый мужик смотрел на Жарка как лось на фуру едущую по ночной трассе, а на меня как лис на курицу-несушку.

Жарк заткнулся, скорее всего наконец осознав, что притянуть в военный лагерь неведомо кого, да еще женского пола, было великой ошибкой, и, махнув рукой (мол, делай, что хочешь), быстро скрылся из виду.

- К девкам пойдешь, - вновь скользнув вполне красноречивым взглядом по всем моим прелестям, заключил мой новый нянька.

Э, нет, так мы не договаривались. К веселым и ласковым меня даже Законный не отправлял.

При вспоминании Законного у меня перед глазами на секунду мелькнула злополучная пепельница с окровавленным лучом, но усилием воли я прогнала это видение.

Не время.

И вот же, засада. Я ведь даже альтернативу использования меня предложить не могу.

Готовить не умею, шить не умею, лечить тоже, а чем еще могут заниматься женщины в явно военном лагере, я даже предположить не могу.

Вызвать бы этого бугая на спарринг, но я ж сразу себя раскрою. Голову даю на отсечение, те, кто приказал меня доставить, знают, что я владею и мечом и кулаками.

- Другие варианты? – не менее сурово, но без всяких красноречивых взглядов потребовала я.

Есть моменты когда интонация решает все. Когда не от твоих слов, а именно от того, как ты их произнесешь, зависит твоя жизнь. Учишься подобному очень быстро.

- Ты кто такая? – нахмурился мужик. Мой тон ему точно не понравился.

- Я не помню, - не отводя глаз, спокойно и размеренно ответила я.

Понимаю, опасную игру затеяла, но все это путешествие опасное и неизвестно что мне несущее. Чем дальше, тем в более глубокую трясину я сама, не понимая почему, лезла, вместо того, чтобы как можно скорее бежать в обратном направлении. Впрочем, не услышь я, что за странными ловцами стоит Альберт, может быть, так и сделала бы.

- А давай-ка я тебя к старшине отведу, - с кряхтением поднимаясь, начал вояка за толщину живота, но я поспешила его остановить.

- И получишь выговор.

- Почему это? – резко сев обратно, удивился мужик.

Ба, да мы только строим из себя бравого воина, а так обычный нерасторопный простофиля, боящийся гнева начальства.

- Потому что не справился с простейшим вопросом, куда определить новоприбывшую.

- Так я тебя и так к девкам определил! – ошалев, крикнул мужик.

- Так не подойду я для «девок».

- Это еще почему?