Дальше у нас просто обед. И, видимо, нормальное знакомство, а не на камеру.

– Я на минутку, – говорю маме, поднимаясь со стула.

– Только недолго, Поля, – хмурится она.

– Позвоню и вернусь.

Экран разбит, но надеюсь, что телефон работает.

Даже не посмотрев в сторону Жени, покидаю террасу. А вот парень определённо провожает меня глазами. Чувствую, как его взгляд сверлит спину между лопатками, ползёт к ягодицам.

Мне становится ещё жарче. Торопливо выхожу в фойе, оттуда на улицу. Но здесь не легче. Тоже жара. Конец июля.

Спрятавшись в тени у входа, проверяю телефон. Пропущенных звонков и новых сообщений вроде нет. Хотя от трещин на экране практически невозможно разглядеть всё чётко. Захожу в последние звонки и набираю Дёме. Он отвечает сразу же.

– Ну? Ты как? – немного властно и нетерпеливо.

– Нормально. Вроде бы.

– Давай приеду, заберу тебя.

– Не думаю, что уже можно. Придётся с мамой поехать. Вроде как после ресторана нам необходимо отправиться в гости к её будущему мужу. Мы же переезжаем сразу после свадьбы.

Морщусь. До сих пор не могу поверить, что даже жить мы будем в каком-то чужом месте.

– Полина, а этот как себя ведёт? Не подкатывает? – не скрывая злости, спрашивает Демьян.

– Не подкатывает, – успокаиваю его.

Мы с Дёмой дружим очень давно. Просто дружим. То есть дружили. А этим летом решили не просто дружить. Но пока плаваем во всей этой романтической хрени. И я не знаю, куда выплывем. Демьяна иногда заносит по части ревности. А как говорил мой отец: ревность – это недоверие.

Господи, как же мне его не хватает!..

– Надеюсь, ты не куришь? – раздаётся неожиданно совсем рядом.

Я чуть не подпрыгиваю и почти роняю телефон. Снова.

– Дёмочка, я тебе позже перезвоню, – говорю в трубку с подчёркнутой нежностью.

Скинув вызов, разворачиваюсь к Жене лицом. Мне действительно очень хочется закурить. Назло. Хотя я никогда этого не делала.

– Чего тебе? – вопросительно поднимаю брови.

– Пока не решил. Поболтать с тобой хочу.

Зеркалит моё дерзкое выражение, поигрывая широкими бровями.

– О нет! – выставляю перед собой руку. – Всё общение – только в рамках конференции и фотосессии. А сейчас началась неформальная часть. Я отдыхаю.

– Ты чего такая колючая? – недоумевает парень.

И что? Он правда не понимает?

Набираю в лёгкие побольше воздуха и выпаливаю:

– Мы совершенно чужие люди! И находимся в том возрасте, в котором сблизиться легко уже не получится. А нам придётся изображать семью. И я совсем не в восторге. Потому что частью семьи Парфёновых быть не хочу!

– Из-за нашей репутации? – уточняет он бесстрастным тоном.

– Бинго!

– То есть повелась на сплетни в сети?

Вношу ясность:

– Слишком много мнений и разговоров, почти ничем не отличающихся друг от друга. И все не в вашу пользу.

– Ясно, – он пожимает плечами. – Пожалуй, настало время и мне что-то запредельное о тебе нарыть.

– Ты такого не найдёшь! – фыркаю.

– У всех есть тёмные пятна, Полина.

– Твои не тёмные, они чернее ночи, – парирую я.

И, видимо, слишком сильно задеваю его. Женя резко дёргается ко мне, заставляя прижаться к стенке. В его взгляде не ярость, нет. Какое-то отчаяние, что ли. Которое, впрочем, быстро исчезает, и парень лишь негромко произносит:

– Ты не понимаешь...

После чего отшатывается от меня и уходит обратно в ресторан.

А мне вдруг становится стыдно. Немного.

3. Глава 3

Жека

Итак... Полина Мартынова. Двадцать лет. Журналистика, второй курс. Универ выбрала за тысячу километров от дома.

От кого бежала, Поля?

Информации о ней пока чертовски мало, и я жадно вкушаю воркование её матери об умничке-дочке. Правда, воркование это как-то уж больно быстро заканчивается, и разговор снова съезжает к теме предстоящей свадьбы.