– Да, я отдаю себе отчет в том, что беседую с членом правитель…

– Стоп!

– Хорошо. Но должен заметить, сэр, что, если наша беседа и дальше будет идти в таком ключе, мы никогда не сможем добраться до сути.

– Тогда переходим к ней.

– Я работал на Тони, – спокойно продолжил бородатый.

– Вы?! – сам того не сознавая, повысил голос известный политик. Его глаза стали круглыми от изумления. – Офицер Надзора?! Старший лей…

– Стоп! – Теперь уже второй собеседник остановил речь первого, не давая тому закончить. – Не надо продолжать.

– Ешкин кот… – только и сказал Боб, продолжая двигаться вперед и всеми силами стараясь уклоняться от лучей светильников.

– Да, вот такие дела, – глубокомысленно изрек бородач. – Давайте, сэр, не будем тратить время попусту. Я знаю, как все было. И теперь хочу работать на вас.

Собеседники ступили на движущуюся дорожку. Хитроу промолчал, как бы не слыша собеседника. Эскалатор вынес их на второй этаж супермаркета, и политик остановился у перил балкона, глядя сверху вниз на толпу. Бородатый старлей ЗвеНа пристроился рядом. За спинами собеседников текла людская река.

– Даже не знаю, что сказать… – наконец, вымолвил Боб. – Давайте попробуем рассмотреть варианты. Первый. Если вы ошибаетесь и известное нам обоим лицо не работало на меня, то следует немедленно поднять шум, вызвать полицию, арестовать вас. Если то лицо работало на меня, тоже возможны варианты. Вариант «два-а»: все, что сейчас происходит – это провокация Волкова, который что-то пронюхал и решил вести собственную игру против правительственной комиссии. Это достойно служебного расследования. Вариант «два-бэ»: вы действительно работали на человека, о котором говорили, и в силу каких-то причин теперь готовы сотрудничать с другой организацией.

– «Два-бэ», – терпеливо произнес звеновец. – Только не надо про «другую организацию». Ту же самую. Лишь уровень подчинения другой. Раньше я работал с исполнителем, теперь буду замыкаться на одно из главных лиц. Возможно, на самое главное.

Хитроу бросил короткий взгляд на собеседника.

– Вы думаете, сэр, не устроить ли мне автокатастрофу или проблемы с сердцем? – мгновенно среагировал бородач. Он даже улыбнулся. – Это понятно. Трудно поверить моим словам.

– Знаете, – очень серьезно произнес Боб. – Всякое бывает. Но есть сведения, которые недоступны простым смертным. Их нельзя получить, никак. Разве что… разве что некая секретная служба выбила показания из тех, кто…

– Нет! – отрезал старший лейтенант. – Есть другие пути, чтобы стать обладателем подобной информации.

– Какие же? – жестко надавил политик.

Бородач глубоко вздохнул, словно перед тем, как прыгать в омут с холодной водой.

– Ладно, – сказал он. – Играть так играть. Родственные связи, сэр. Я все объясню, но мне придется назвать одно имя. Без этого никак…

– Согласен… – кратко ответил Хитроу, напряженно вглядываясь в лицо собеседника.

– Дэн Райтон, – очень тихо сказал бородач. – Мой дядя. Знаете? Конечно, знаете. Он ведь правая рука Ан… нашего друга. Был правой рукой.

Челюсть Боба отвисла. Несколько секунд он смотрел на собеседника, не в силах произнести ни слова. Потом все-таки совладал с нахлынувшими эмоциями.

– Немыслимо! – прошептал он. – И вы, родственник… на такой должности в… в Надзоре?!

– Да! – подтвердил старший лейтенант. – Сын его старшего брата. У нас разные фамилии. Мои родители погибли, когда я был ребенком. Дядя устроил меня в кадетскую школу, а потом исчез на пару лет. У него и дальше не было возможностей постоянно заниматься мной, он лишь изредка навещал, привозил подарки, помогал. Других родственников нет и не было. Только потом, много позднее, я узнал, что дядя по другую сторону «баррикад».