Теперь речь уже не шла о каком-то жалком банкомате с грошовыми суммами. Повзрослевшие ребята из зоны смотрели на жизнь более прагматично. Урвать – так урвать. Нападение на машину инкассаторов вышло неудачным. Вчетвером, в черных масках, они подловили конвоиров в тот момент, когда те выносили большую сумму денег из банка. Но у инкассаторов оказалась хорошая выучка. Они мгновенно среагировали на атаку.

В завязавшейся перестрелке двое подельников Боба были убиты сразу. Третий из них получил тяжелое ранение в живот и позднее скончался в госпитале. Хитроу оказался единственным, кто пережил то утро, ему пуля лишь пробила руку. Из инкассаторов пострадали двое: одного уложили на месте, у выхода, второй получил несколько неприятных ранений, но позднее оправился. Также пострадала женщина, случайно свернувшая на роковую улицу из-за угла. Пуля раздробила ей кость ноги, и, как впоследствии узнал Боб, женщина осталась хромой на всю жизнь.

Адвокатам Боба Хитроу удалось доказать, что инкассатор был застрелен не из пистолета, который держал в руках шестнадцатилетний подросток. «Работать» то дело юристам-защитникам было легко – все «тяжелые» статьи «повесили» на убитых. Именно поэтому Боб получил сравнительно мягкое наказание – пять лет.

Но вторая отсидка, более длительная, сделала его умнее. Боб отлично понимал, что провести жизнь вот так – от срока до срока – просто глупо. На карьере, которую планировал для сына отец, можно было смело поставить крест. Впрочем, как раз об этом Боб мало сожалел. Его доводила до безумия мысль, что придется десятки лет «гнить» в офисе, подставляя задницу боссам всякий раз, когда у тех плохое настроение.

Юристы! Вот кто живет хорошо! Хитроу понял это на процессе, придя в восторженный трепет от того, как ловко адвокаты вывернули все подробности в пользу Боба. Срок таял на глазах, и хотя ему «вкатили» пять лет, парень отлично понимал, что это лишь благодаря великолепной работе защитников.

К сожалению, путь в адвокатуру был для него закрыт. Чтобы стать юристом хорошего уровня, требовалось не просто закончить приличную школу, надо было затем учиться пять лет в высшем учебном заведении, обрастать полезными связями, а Боба с таким «послужным списком» уже не встречали с распростертыми объятиями.

Что было делать? Решение пришло как-то неожиданно и случайно. Хотя, вспоминая об этом потом, Хитроу думал, что все в жизни подчинено неким невидимым законам. Словно кто-то дергает за нити, то останавливая: «Нет, не сейчас!», то двигая в нужную сторону: «А вот теперь – пора!»

Покинув родительский дом, который стал для него чужим, Боб слонялся по городу, размышляя, как быть. Висевшее на стенде объявление: «Известному политику Эдуарду Голощекову требуются молодые, инициативные, энергичные помощники для участия в рекламной кампании» заставило его остановиться.

Политика!!! Вот где следовало попробовать силы. Политику, в отличие от юриста, не надо заканчивать высших учебных заведений, чтобы стать популярным. Либо язык хорошо подвешен, и ты способен завладеть вниманием толпы, либо не обладаешь внутренней силой, и тогда не помогут ни красные дипломы, ни правильные слова.

Молодой зэк, недавно вышедший на волю, присел на скамейку, перечитывая строки короткого объявления. Именно в тот момент он забыл свое имя и биографию, придумав совсем другого человека – Боба Хитроу, без родственников и «зоны», в активе которого присутствовали железное здоровье, цинизм и амбиции.

В лице Эдуарда Голощекова юноша нашел отличного учителя, у которого перенял многие приемы работы с избирателями и чиновниками. Он стал понимать, кто приводит в действие невидимые механизмы, управляющие массами людей. Школа Голощекова привела Боба в восторг. Он учился прямо на улице, на митингах, на диспутах, во время онлайн-дебатов, транслировавшихся по каналам общегалактического видения.