— Она может открываться с обратной стороны, - говорю первое, что приходит на ум.

— Это плохо, - скребет лоб Орви.

— Но давай хотя бы попытаемся поискать. – Я задумываюсь на минуту, вспоминаю все хроники об осадах, замках и архитектуре, которые читала в монастыре. – Это может быть рычаг. Какая-то кнопка. Что-то, что торчит в стене и что можно нажать. Может быть, каменная панель.

— Нууу… тогда хорошо, что искать нужно только в одной комнате, - невесело шутит он.

— Мы разделимся, - показываю на лежащую почти посередине комнаты деревянную балку. – Тебе правая сторона, мне – левая. Если ничего не найдем – поменяемся и перепроверим друг за другом. 

Он кивает, и мы начинаем поиски.

Совсем скоро становится понятно, что долго искать не придется, потому что в комнате не так много вещей, которые могут напоминать рычаг. Все, что не было привинчено к полу или стене, валяется в пыли, облегчая нам задачу. 

Несколько держателей для ламп на каждой из стен.

Пара статуэток в нишах.

Каменные выступы барельефов.

Когда на стенах не остается ничего, что бы мы не попытались нажать, переходим к полу. Шаг за шагом, пытаясь нащупать заветную педаль.

Ничего.

Меняемся местами, но результат ровно тот же.

Может, она в самом деле открывается только с обратной стороны?

Я гоню прочь эту мысль, потому что она ставит крест и на моих попытках докопаться до правды, и на наших шансах найти путь наружу.

Еще раз осматриваю комнату, пытаюсь вспомнить, какой она была до того, как превратилась в руины. Как будто это может помочь.

Камин.

Я уже несколько раз спотыкалась об него взглядом.

Разве не странно, что, когда не уцелело почти ничего, на нем едва ли пара царапин.

Подхожу ближе, провожу пальцами по выступающей каменной полке, где раньше стояли статуэтки фей. 

На ней вообще ни выщерблины, а ведь рядом груда камня, которые когда-то были потолком. Они должны был проломить в камине заметную брешь.

Мои пальцы нащупывают едва заметный тонкий рубец. 

Я даже специально провожу по нему несколько раз, пытаясь найти границу.

Он едва ли толще волоса, очерчен в камне квадратом как раз для одного пальца.

Надавливаю, даже боясь надеяться на успех, но камень легко поддается до выразительного щелчка, после которого стена за камином просто… растворяется.

— У тебя получилось! – восторженно охает Орви - и мы торопимся заглянуть, что находится с обратной стороны.

Там темно, но светильник Орви очерчивает узкий коридор.

— Пойдем, быстрее, - тороплю я, и мы пускаемся по нему почти что рысью.

Он виляет, словно змея, пару раз занося нас на такие крутые виражи, что мы налетаем друг на друга, как шахматные фигурки.

— Что за холера?! – ругается Орви, когда на очередном таком витке спотыкается обо что-то и едва не валится с ног. 

Я почти готова сказать, что это может быть крыса, но замираю, почему-то удивленная странным жестяным звуком, с которым эта «холера» катится по полу.

Выхватываю светильник из рук Орви, бегу за ней и успеваю придавить носком до того, как она провалится в канавку с правой стороны. Присаживаюсь на корточки и опускаю свет пониже, чтобы внимательно рассмотреть находку.

Это жестяная коробка, в которой обычно продают грошовые фруктовые леденцы.

Лакомство бедняков, потому что только оно им по карману.

Ничего необычного.

Кроме разве что того, что здесь, в Черном саду, эти леденцы я видела только у одного человека. 

У Примэль.

19. Глава девятнадцатая: Сиротка

Глава девятнадцатая: Сиротка

— Откуда это здесь? – вслух повторяет мои мысли Орви. – Не видел, чтобы здешние аристократки с утонченным вкусом ели сладости бедняков. Они от него носы воротят за версту.