Ничего не имеет значения кром того, что я должна оттащить Рэйвена в безопасное место.

До него остается всего несколько метров, когда прямо передо мной взрывается ядовитая колба. Липкие кислотные брызги летят на беззащитную кожу рук. Жжет так сильно, что слезы из глаз, но я все равно не останавливаюсь, хоть чувствую, как под действием кислоты моя кожа буквально обугливается в тех местах, где отрава успела добраться до плоти.

Еще всего два шага.

Я падаю на колени, хватаю Нокса за плечи и пытаюсь оттащить в сторону.

Не смотреть и не думать, что он выглядит сломанным, как соломенная игрушка, которую пропустили через молотилку.

Все будет хорошо.

Он же особенный, этот невыносимый герцог!

Он откроет глаза, скажет, что для него эти раны – пара пустяков, а через несколько недель, когда встанет на ноги, снова будет портить мне жизнь вечными придирками и сальными шуточками.

Я едва успеваю сделать последний рывок, как обломок стены с грохотом падает вниз, поднимая грязное облако пыли.

— Ваша Светлость! – С силой хлещу Рейвена по бледным обескровленным щекам. – Очнитесь!

Его голова беспомощно болтается на шее.

Кость из правой руки торчит наружу рваным белесым осколком.

«Нельзя паниковать, Тиль!» - успокаиваю себя, потому что проклятая реальность подсказывает, что все это очень-очень плохо.

Я уже видела такие раны.

Никто и никогда не выживал после них. Может, не умирал сразу, но потом начиналась гангрена, случалась ампутация, чтобы остановить заражение крови, но все они все равно всегда страшно мучились, кричали от боли и в итоге… умирали.

— Спокойно, - уже вслух успокаиваю себя. – Ты видела полки с лекарствами, тут у них все есть, это не какой-то монастырь с травяными настойками и мазями на барсучьем жиру! Король не даст пропасть своему лучшему генералу и…

Я не успеваю закончить это «и», потому в спину ударяет сильная волна жара.

На буквально валит меня с ног, но, падая, я успеваю прикрыть собой так и не пришедшего в себя Рэйвена.

Рев где-то вверху заставляет желудок сжаться от страха.

Это рогатый.

Он пришел за нами – не хочет уходить без крови?

Я успеваю кое-как перевернуться обратно на спину, встать на четвереньки. 

Мой герцог теперь совсем бледный, губы посинели и покрылись мелкими трещинками.

Хочется рыдать от того, что мы так толком никогда и не целовались. 

А ведь могли бы, потому что… хотели?

Я тяну Рэйвена к себе, до крови сдирая ногти и кусая губы, чтобы не закричать.

Обнимаю обеими руками, и его голова так странно опирается на мою, словно это не я – а он прячет меня от громадного монстра, который вот-вот отправит нас в Мир мертвых.

Но уж если и уходить… то хотя бы глядя смерти в лицо.

Не знаю, откуда в моей голове это лихое отчаяние, потому что я никогда не была особенно смелой, но именно сейчас хочется гордо задрать голову, улыбнуться огненному чудищу и насладиться тем, что по крайней мере он не получит удовольствия, лишая жизни двух маленьких слабых людей, которые до последнего боролись за жизнь.

Я сглатываю последнее сомнение.

Ледяная змея страха, которая свила гнездо у меня в животе, превращается в огненную саламандру, и от нее словно загораюсь я вся.

Уже не страшно, что кожа наяву, а не во сне, покрывается зловещими орнаментами, что откуда-то из моего нутра лезут наружу острые каменные шипы и розы – как живые.

Рогатое чудовище заносит свою когтистую лапу, но я не закрываю глаза, хоть и понимаю, что через мгновение он просто располосует нас на части.

— Aer’si haddat… - слышу свой собственный голос, который произносит слова, смысл которых мне абсолютно не ясен. -