— Пашка?.. — радостно шепнула она, глянув в «глазок».

Щелкнул замок, и Людмила обвила шею мужа руками, вдыхая такой родной, такой до дрожи знакомый запах.

— Как я рада, что ты нашел время пообедать со мной, — прошептала она и поцеловала его в щеку. — Правда, я еще не успела ничего сготовить, но могу по-быстренькому отварить пельмени. Хочешь?

Пашка поморщился: не то от упоминания о пельменях, не то от поцелуя жены. Сняв с себя ее руки, прошел в гостиную и, плюхнувшись в кресло, произнес:

— Я не обедать пришел, а по делу.

Люда бросила тревожный взгляд на дверь детской: муж говорил слишком громко. Но она не решилась сделать ему замечание. Вместо этого улыбнулась и тихонько произнесла:

— Что за дело?

— Сегодня вечером у нас на работе званый ужин, — нехотя, словно выдавливая из себя каждое слово, ответил Пашка.

— Опять?.. — расстроилась Людмила.

Не любила она отпускать мужа на подобные мероприятия, хотя и не подавала вида. Люда так стремилась быть идеальной женой и матерью, что совершенно забывала о собственных желаниях и нуждах. Что ей стоит дать свое согласие?

Она любила мужа без памяти. Подумать только, Павел Трусов был лучшим парнем на курсе. Несбыточной мечтой всех девчонок строительного университета. А выбрал он ее, Людмилу, из сотен претенденток. Это ли не сказка? Обычная девчонка, приехавшая покорять столицу, и парень из интеллигентной, обеспеченной семьи. Красавец и умница. Как он ухаживал за ней, сколько денег потратил на свадьбу. Ей, провинциалке из глухого городка, досталось, пожалуй, самое лучшее. То, о чем мечтает каждая девчонка.

Не беда, что Люда не доучилась. Всего чуть-чуть, буквально год. Получить высшее образование можно и потом, как и сделать карьеру. Сашка, ее ненаглядный сынок, был для мамы ценнее и важнее всего на свете.

— Не опять, а снова, — коротко хохотнул Пашка. — Ты тоже идешь, так что будь готова к шести вечера.

Он сказал это так, будто делал жене подарок. Но Люда не выглядела счастливой.

— А как же Саша?.. — охнула она, нервно теребя поясок домашнего халата. — Мы ведь не можем взять его с собой?

— Разумеется, нет! — рявкнул Пашка, словно его задело само предположение. — Мама посидит.

Глаза Людмилы удивленно расширились. Тамара Михайловна посидит с внуком? Это не шутка?

Свекровь Людмилы была женщиной строгой и деловой. Внука за его два с половиной года она видела от силы пару раз и совершенно не стремилась к близкому общению. Ее больше интересовала картинная галерея, светские тусовки. Походы с подругами в театры и поездки к морю.

Тамара Михайловна мнила себя великой художницей. Хотя, по мнению критиков, писала картины весьма посредственные. Вот ее покойный муж — совсем другое дело. Он был настоящим художником, водил нужные знакомства и на месте пустыря создал лучшую картинную галерею столицы. Картины Влада Трусова стали только выше цениться после его смерти. Тамара Михайловна не брезговала продавать добро мужа по баснословной цене. Тем и жила.

— Босс решил, что все должны прийти с супругами, — продолжил монолог Павел. — Мы же с китайцами контракт подписываем, у них сильны семейные ценности. Ну чего ты застыла, как статуя, не рада? Давно мы с тобой никуда не выбирались, ты сама меня попрекала. Так что радуйся, на это раз твоя взяла!..

Павел озорно подмигнул, и сердце Людмилы дрогнуло. Вот таким она любила мужа: юморным, беззаботным и уверенным в себе. Когда он вот так, как сейчас, проводил пятерней по волосам и вскидывал голову, все женщины в радиусе метра замирали. Людмила не раз ловила восхищенные взгляды, брошенные на ее мужа. Гордилась им. И немного собой. Ведь это она его законная супруга. Она может обнимать этого статного, крепкого мужчину, целовать его неприлично пухлые губы и ласкать широкие плечи.