– Совсем недорого, – заверил ее я. – У меня хорошее жалование, и мне в принципе некуда его тратить. А вы гостья, мне приятно вас порадовать.

Алина посмотрела на меня так, что я захотел одновременно провалиться куда-нибудь и взлететь повыше.

Экипаж привез нас на окраину города, к старому кладбищу, заросшему кустами жасмина и сирени. На воротах, щедро украшенных ржавчиной, красовался замок – я открыл его примерно тем же заклинанием, которым освободил четверку Сколетти, и Алина восхищенно ахнула, когда одна из створок открылась.

– Вас так удивляет магия? – спросил я.

– Еще бы! – воскликнула она так, словно я спросил о каких-то элементарных вещах. – У нас ведь нет ничего такого. Я бы смотрела и смотрела.

Я остановился, вытянул руку вперед и запустил маленькое, почти детское заклинание. Над ладонью сгустилось облачко, его прошили мелкие молнии, запахло карамелью, и в воздух вспорхнула пестрая тропическая птичка.

Алина смотрела на нее так, словно я показал ей удивительное, хрупкое чудо, которое может спугнуть любое неловкое движение. Птица пролетела над нами, рассыпая веселые трели, а потом скрылась в зарослях сирени – там заклинание иссякло, фантом развеялся, но Алина этого, конечно, не увидела. Она рассмеялась, захлопала в ладоши, и на сердце у меня сделалось свободно и тепло.

Да, она может вернуться домой – и я не стану ее удерживать. Пусть будет так, как ей лучше. У меня останутся мои воспоминания.

– Здорово! – сказала девушка, когда мы пошли дальше по едва заметной тропинке. Из травы мигнул красный глазок земляники, и я вспомнил, как в детстве мы с мальчишками забирались на старые кладбища, чтобы вдоволь наесться ягоды. Считалось, что такая земляника – благословение предков и их подарок потомкам.

– Как она выглядит, эта звероклюйка? – спросила Алина, когда мы углубились на территорию.

– Тонкие длинные стебли, мелкие белые цветы, – ответил я. – Но пока что-то ее не видно.

– Никогда бы не подумала, что буду искать волшебные корешки на кладбище в компании инквизитора, – призналась Алина и едва не подвернула ногу, споткнувшись о коварный камень в траве. Я поддержал ее, она взяла меня под руку, и мы пошли дальше.

– Я, честно говоря, тоже не представлял, что встречу обитательницу другого мира. Особенно такую очаровательную.

– Мне, честно говоря, никогда не говорили комплиментов, – негромко сказала Алина. – И я даже не знаю, как на них реагировать, потому что… это она? Звероклюйка?

Тоненький цветок качался у могильного камня, на котором уже нельзя было различить выбитой надписи. Я подошел поближе, присмотрелся.

– Нет, это ведьмин ноготок. Видите, желтая сердцевинка? Это был не комплимент, а правда, я в самом деле считаю вас очаровательной.

Мне сделалось несколько не по себе. Когда живешь, в общем-то, вдалеке от приличного общества и не приглашаешь барышень на свидания, то волей-неволей сделаешься неловким и неотесаным. Не буду же я говорить ведьме, на которую надеваю наручники из чистого железа: сударыня, вы выглядите потрясающе. Что предпочитаете, дыбу или плети?

Алина смотрела на меня заинтересованно – словно я был не просто случайным человеком, с которым ее свела судьба.

– Да, вы мне нравитесь, – продолжал я. – Незачем это скрывать. Вижу, что мы во многом похожи, вы смелая, сильная, не боитесь того, что вам подсовывает судьба. И я очень хотел бы, чтобы вы остались здесь и не возвращались в свой мир. Потому что…

– Я понимаю, – откликнулась Алина, низко склонив голову. Мы остановились под огромной старой яблоней – раскидистой, уже усеянной мелкими зеленоватыми плодами. Можно было представить, что это не кладбище, а сад, и у нас тут свидание – и Алина поднимает голову и смотрит на меня так, что сразу ясно: она останется.