«Родителей нет. Теперь еще и от бабушки заберут. И все из-за того проклятого монстра! А ведь мне даже никто не поверит, если расскажу. Никто не будет его искать. Да не в приют отправят, а сразу в дурку!»

Стукнув чайником о подставку, Тим постарался сдержать трясущиеся руки.

«Он разрушил наши жизни, и при этом спокойно разгуливает на свободе! А нам страдать. И за что?»

Тим потянулся к кнопке включения, но вдруг чайник затрясся. Крышка его едва не срывалась с места. Через прозрачный бочок стало видно, как сотни пузырьков поднимались от дна к поверхности воды.

– Но я даже не включил его…

Чайник подпрыгнул, затрясся, расплескивая кипяток во все стороны. Запахло плавленым пластиком. Что-то затрещало, а в следующий миг чайник упал на бок, заливая водой подставку и шнур электропитания. Во все стороны посыпались искры. Сизый дымок защипал глаза.

– Ой! Как же это! – воскликнула Нина Ивановна. Подскочила и бросилась в коридор. – Не трогай ничего! Не прикасайся ни к шнуру, ни к воде!

Тим в растерянности глянул на ладони. Между пальцев еще продолжали ползать крошечные голубые червячки. Они корчились, словно в судорогах и вползали прямо в кожу. А вместе с ними в душу Тима забирался страх.

– Получается, это я сделал? – пробормотал Тим и быстро оглянулся на коридор.

Нина Ивановна как раз входила в кухню.

– Теперь можно. Я отключила электричество во всей квартире.

Тим сделал шаг в сторону от чайника. Не хотел продолжения фейерверка.

– Не бойся. Теперь он не опасен. Странно. Совсем не старый. Вот же технику делают паршивую!

Бабушка уже вымакивала лужицы толстым полотенцем.

– Пойду уроки делать, – буркнул Тим, выскакивая в коридор.

– Скоро Паша придет. Пообедаем вместе, – крикнула бабушка, но Тим ее не слушал.

Усевшись в угол комнаты, зажатый меду двух ледяных стен, он с опаской поглядывал на розетки и светильники.

Бабушка отдала им с Пашкой спальню, а сама перебралась в большую комнату. Письменный стол. Один на двоих. Узкие кровати. Одна бабушкина, а вторую отдал кто-то из соседей. Громоздкий шкаф.

В комнате царил порядок. У мальчиков просто не было много вещей, чтобы разбрасывать их по комнате. Все исчезло вместе с квартирой во время взрыва газа.

Вот только Тим знал, что вовсе не газ разрушил его жизнь.

Сидя на полу, он зыркнул на стену над собственной кроватью. Там висел огромный плакат. Афиша старого фильма. Мускулистый герой обнимал красотку-блондинку. Нет, Тим не был фанатом кинематографа. Плакат был для бабушки и Пашки. А вот под ним на стене притаилась другая картина.

Тим сам нарисовал ее и знал наизусть. Даже сейчас через глянцевый плакат словно проступали знакомые черты. Горбатая фигура, длинный толстый мех, мощные лапы, клыки. А глаза с голубыми искрами в зрачках глядели Тиму прямо в сердце.

Бабушка включила электричество и уже хлопала дверцами на кухне. Свет под потолком вспыхнул, видно Пашка забыл выключить, когда уходил.

– Что ты со мной сделал? – прошипел Тим чудищу, притаившемуся под плакатом. –Неужели было мало забрать все? Так ты еще и проклял меня!

Лампочка в люстре часто мигнула раз пять.

Тим тут же втянул голову в шею. Он спрятал пальцы в кулаки, а для надежности еще и сел на них.

Но лампочка мигать не перестала.

8. 8

Пашке ничего не сказали про комиссию. Ни бабушка, ни Тим. Они только переглядывались иногда. Но стоило Паше спросить, уводили разговор в сторону.

Утром Тим, чтобы сделать приятное бабушке, едва ли не за ручку вывел Пашку на улицу.

–Ты чего это? – только оказавшись в соседнем дворе решился подать голос Пашка.