— Пальцем — нет.

— Ты что тут истерику устроила?

— Истеришь беспрерывно у нас только ты.

— Куда ты там собралась ехать?!

— А тебя это уже не касается. Один поживешь, вспомнишь, как классно кайфовать без семьи.

Даже не слушая ответ, разворачиваюсь и ухожу. Приближаюсь к свекрови, приобнимаю ее за плечи. Осторожно прошу идти со мной.

— Куда? — слабым голосом спрашивает она.

— Куртку накиньте. На балконе постоим. Обсудим ближайшие планы.

В коридоре вновь сталкиваемся с Артуром.

— Мам, я не то хотел сказал, — слабенько начинает извиняться он. Но уже толку от этого нет. Думать нужно, прежде чем рот открывать. — Просто что вы все меня уговариваете?

— Да никто тебя уже не трогает. Подвинься, маме куртка нужна.

— А ты не переигрываешь?! — раздраженно цедит супруг.

Я хватаю пуховик свекрови, накидываю на нее, цепляю свое пальто и веду ее обратно на кухню. По пути забираю телефон.

— Ты меня не слышишь, что ли?! — вопит Артур.

— Со Светой сам будешь играть, если разбудишь. А с тобой я даже стоять рядом не хочу.

— Я тебя спросил, куда ты собралась?

— На балкон.

— Завтра!

— Пойду оплакивать свой скорый статус.

— Какой статус?! Что ты несешь?!

— «Разведена», — удается мне сладко пропеть, и мы с Галиной Степановной скрываемся за дверью балкона.

Кажется, было плохой идеей чего-то ждать.

— Вещи забираем завтра же. Мы со Светой уезжаем. Если хотите и есть возможность, поживите пока с нами. Я буду только рада.

18. Глава 18

— Я уже и забыла, что такое переезд, — устало плюхаюсь на стул.

Самым тяжелым было объяснить Цветику, почему мы пока вынуждены пожить в новой квартире. Конечно, мебели на всех не хватает: здесь все сделано для одного человека. Вдвоем еще удобно разместиться, а для ребенка мало что предусмотрено. Нужно было что-то делать. Недолго думая, я взяла б/у-шную кровать: Уля разрешила похозяйничать. Качество приемлемое, матрас вполне себе приличный. Досталось мне это чудо почти даром, хозяевам было важно, чтобы я сама ее вывезла, ну благо сейчас услуги разные есть: я справилась.

Работу я, кстати говоря, тоже нашла: удаленно уже обрабатываю документы и заявки на всем известной платформе. Конечно, это не моя мечта, заработок не заоблачный, впритык, но если очень прижаться и изменить некоторые привычки, то на время хватит. Да еще и удаленка: занятость в удобное время, ездить никуда не надо. Экономия! Я адаптируюсь. Ну и что, что не мое. С хореографией пока совсем беда. Конечно, беременность тут большой минус… Я все же надеюсь продержаться… Развестись… Не могу я об Артуре думать как о своем супруге.

В один момент все сломалось. Не хочу даже рядом с ним находиться. Противно. Конечно, мне претит мысль брать у Артура деньги, но… видимо, придется засунуть свое эго в одно место и требовать какую-то сумму на содержание ребенка. А потом и двух… возможно, позже я смогу обойтись и без этого. Но пока… пока я должна думать о Свете, а не о собственной гордости.

Сегодня мы впервые останемся ночевать на новом месте. И Артур, конечно, в ярости. Уже выпытал все мои планы и нещадно их высмеял: скрываться не вижу смысла, я рассказала ему, что Уля меня приютила.

Ну пусть муж посмеется. Это его выбор: смеяться вместо решительных действий. И меня никто не сможет переубедить: Артур не хочет больше от меня детей, значит, любви больше нет. Если заставляет избавиться от будущего ребенка, значит, разговаривать нам вообще не о чем.

Сегодня тридцатое декабря. У Улечки под кроватью спрятана потрясающая елочка: мохнатая, пушистая зеленая красавица. Искусственная, конечно, но выглядит здорово. Макушкой упирается в самый потолок. Так что мы втроем с Цветиком и Галиной Степановной неплохо проводим время: пьем клубничный чай, неторопливо наряжаем «нашу» хвойную прелестницу. Параллельно раскладываем вещи.