В гости к нашим молодым пришли их друзья еще с институтской поры. Ивановы, семейная пара, своих детей пока нет. Не потому, что не получается, а потому, что никак не решатся. Они долго наблюдают за Крутем и Вертем, потом спрашивают:

– И долго они так могут?

– Пока не остановишь.

– Да…

Вспоминают, как встречали Новый год все вместе всего через две недели после рождения Полинки. Малышка, требуя к себе внимания, периодически начинала кричать, и тогда мама, оставляя гостей, бежала ее успокаивать.

– Этак и Новый год по-человечески не встретишь, – сочувствовали Ивановы. – Кричит и кричит.

Года два назад Ивановы уже почти было решились завести собственного ребенка, и тут у Петровых, тоже их общих друзей, рождается двойня. Все вместе собирались потом у Петровых на крестины.

Дочь вспоминает:

– Роды проходили тяжело, мамочка только-только пришла в себя. Сразу двойня, тяжело. Оба родителя ходят по дому от недосыпа больше похожие на зомби, чем на людей.

Ивановы представили, что и у них может родиться двойня, и снова дали задний ход. Подождем еще хотя бы годок, решили супруги, надо же в себя прийти от увиденного в доме у Петровых. Обоим по тридцать пять, уже и сроки поджимают, а все никак не решатся.

Когда дедушка в свои редкие приезды берет книжку и идет читать внучкам сказку на ночь, Алиса укладывается первой, лежит спокойно и быстро засыпает. Последний раз читал им «Золотой ключик». Сказка замечательная, и оформление знакомое. Я помню ее класса со второго. Потому и перечитывал с неподдельным интересом.

Алиса закрыла глазки и засыпает. Полинка не спит. Сперва под предлогом того, что ей хочется ближе посмотреть картинку, она подлезает у деда под рукой и начинает дергать за усы.

– Полина, не балуйся. Лучше послушай, что дальше будет.

Полина молча тянется за черепахой. Внутри у черепахи светится лампочка. Свет через панцирь, в котором прорезано множество отверстий в виде пятиконечных звездочек, проникает наружу. Звездочки загораются у меня на лице. Я их не вижу, зато Полинка не только видит, но и принимается пальчиком дотрагиваться до каждой из них. Ей смешно, оттого что у дедушки на лице так много звездочек.

– Полина, тихо! Алису разбудишь. Давай ложись в свою постельку, а я тебе еще немного почитаю.

Дедушка снова читает, а Полина, забираясь деду на спину, тащит следом за собой черепаху и взгромождает ее мне на голову. Но и этого ей кажется мало, тогда она повисает у деда на плече, пытаясь дотянуться и закрыть книжку про Буратино.

– Полина! – возмущается дедушка. – Что ты делаешь?!

Полинка обиженно поджимает губки:

– Я к маме хочу.

Как раз в этот момент открывается дверь, и входит мама. Я встаю и тихонько ухожу. Через минуту Полина тоже засыпает.

Уже утро, но еще темно. Или лучше сказать, еще темно, но уже утро. Моя маленькая Полинка, собираясь в детский сад, всякий раз не перестает удивляться:

– Откуда вы знаете, что уже утро? Может, еще ночь и надо спать?

Действительно, как, не глядя на часы, понять, что уже утро? Для этого нужно просто подойти к окну и посмотреть на улицу. Если все автомобили, что стоят внизу возле дома, все еще продолжают оставаться на месте, значит, еще нет и шести. К семи утра стоянка начинает пустеть, а к восьми те, кто должен был уехать, уже разъехались. А еще ближе к восьми появляются дети, спешащие в школу.

Это время в сутках, между семью и восемью утра, для меня одно из самых грустных. Потому что именно тогда я наблюдаю, как мамы ведут своих малышей в детский сад. Обычная такая утренняя картинка. Кто пешком, кто на санках, кто на руках у взрослых, маленькие человечки отправляются на «работу».