Я снял пиджак и бросил его на стул.

– Так же и я. Вот уже шесть месяцев. Будь проще – не бери в голову. Привыкнешь.

– Я сегодня ничего не ела.

Я начал развязывать галстук.

– Сожалею, но мне нечем поделиться. Иди спать. Во сне забываешь о голоде.

Неожиданно она выпятила грудь и наклонилась ко мне. Не меняя выражения лица, сказала:

– Я должна достать денег. Я проведу с тобой ночь, если ты мне одолжишь бабки13. Потом верну.

Я повесил пиджак в шкаф. Стоя спиной к ней, сказал:

– Оставь. Я же предупредил: я не играю на гитаре14. Канай отсюда.

Услышав, как хлопнула дверь, я дернулся. Затем повернул ключ. Ополоснувшись над жестяным тазом – он вместо умывальника в моей комнате, – я сменил лейкопластырь на царапинах и лег в постель.

Я думал о ней. Первый раз о женщине за долгие месяцы. Как случилось, что она, обладая удивительным голосом, не стала певицей до сих пор? И внешность – то, что надо… Трудно понять – почему?

Вспомнил, как она пела. Вот бы стать импресарио этой девчонки и заработать кучу денег! Почему бы нет, – грезилось мне в темноте. – Много денег! С таким голосом и в хороших руках она могла бы… Выпустить, например, диск… Десять процентов мне от ее капитала – это вполне реальная вещь… Тогда все мои желания легко можно было бы удовлетворить…

Грезы мои оборвало громкое чихание, доносившееся из ее комнаты. Я вспомнил, как она промокла в тот ужасный вечер, когда впервые вошла в бар Расти. Действительно, мы оба потянем локш, если она простудилась и не сможет петь!

Так под ее чихание я незаметно уснул.

На следующее утро, в начале двенадцатого, выйдя из комнаты, я увидел ее в коридоре; она меня ждала.

– Привет. Я слышал, как ты вчера чихала. Простудилась?

– Нет.

В лучах яркого солнца, проникающего в коридор через жалюзи, она выглядела отвратительно. Глаза водянистые, выцветшие. Под глазами грязно-зеленые темные круги. Нос опухший и красный, лицо мертвецки бледно, в каких-то желтых пятнах.

– Пойду поговорю с Вилли Флойдом прямо сейчас. – сказал я. – А ты, пожалуй, отдохни. Видок у тебя, как у драной кошки! В таком виде ты вряд ли понравишься Вилли.

– Со мной все в порядке. – Она вяло провела рукой по лицу. – Дай хотя бы полдоллара на кофе.

– Черт побери, опять за старое! Я же сказал ясно: мне не чем с тобой поделиться!

Лицо ее исказилось. На нее жалко было смотреть.

– Я не ела два дня! Я подохну. Дай мне хоть немного галья15.

– Я на мели, как и ты! – заорал я, теряя терпение. – Постараюсь найти тебе работу. Это все, что я могу, поняла?!

– Я подыхаю с голоду. – Она прислонилась к стене, заламывая руки. – Умоляю, дай мне хоть сколько-нибудь…

Меня пронзила мысль: ведь для того, чтобы она произвела впечатление на Вилли, получила у него работу и кучу денег, десять процентов от которых я хочу иметь, ей нельзя позволять умирать с голоду!

– Достала, черт побери! Хорошо, я дам тебе немного, но только с возвратом.

Вернулся в комнату, открыл ящик комода и нашел полдоллара. Здесь я хранил недельный заработок, который получил накануне от Расти. Вынимая деньги, повернулся к ней спиной, чтобы она не могла видеть, что у меня в ящике. Тщательно задвинул и закрыл его на замок, ключ положил в карман.

Когда она брала деньги, я заметил, как дрожала ее рука.

– Спасибо. Я верну. Честно.

– Думаю, что вернешь. Я едва свожу концы с концами и не могу позволить себе содержать кого-либо, даже если это и ты.

Я вышел из комнаты и запер дверь.

– Я буду у себя, если понадоблюсь. Только схожу в кафе напротив, выпью чашку кофе и вернусь.

– Постарайся привести себя в порядок. Если Вилли захочет встретиться с тобой сегодня вечером,.ты должна быть о'кэй. Петь сможешь?