Ты ее к себеее

Забирай давай!

Холь ее, лелей,

Медом потчевай!

Силушку ей дай,

Что пристааала,

Женушке твоей,

Видеть жизни путь,

Нить судьбы читать,

Словно книиигу!

Правду говорить,

Да всю чиистууюю-ю!

Рада кружилась, и хоровод кружился тоже. Весь мир вертелся вокруг своей оси, ноги заплетались, и со всех сторон слышались голоса, в унисон повторяющие одно и то же. Отражались эхом в мыслях, каждый кусочек – на один и тот же ритм, который кто-то, кажется, принялся отбивать ногой о землю.

А потом – все это разом кончилось, и пошатывающуюся “невесту” обвязали лентой об руку. Пустой конец ленты Весняна, хмыкнув, перекинула через веточку березки, о которую Рада оперлась. Прозвучал речитатив: “...берешь?”, Рада облегченно выдохнула “беру!”.

И все. Теперь, и до ближайшего заката солнца, была она чертова невеста. Если подумать, то могла бы и чертовой женой называться – но прижилось иначе. Наверное, потому, что “невеста” – это обещание, но не такое, которое нельзя забрать. Невест может быть сколь угодно много, и ни одна не станет женой прямо совсем по-настоящему. “Жених” – какой-нибудь достаточно близкий и при том достаточно сильный дух, он ведь не придет в самом деле забирать Раду. На кой ему сдались человеческие женщины? Водяному довольно мавок да русалок, у Лешего есть свои девы-духи… Так что на третий день Раду еще раз “отпоют”, как не мужнюю жену, а стало быть, вдову – и все вернется на круги своя.

– Мне погадай! – Воскликнул кто-то, хватая девушку за ладони. – Радонька, хорошая, посмотри и скажи! Выгорит ли дельце?..

Следующие минуты были беспорядочными, суматошными: Рада слушала рассказы каждого, и изо всех сил старалась дать дельные советы. Отвечать не столько умом или сердцем, но нутром. Черпать Силу из этого теплого клубка, сформировавшегося в животе, пока ее венчали.

– А мне погадаешь, красавица? – Спросил парень, словно из ниоткуда появляясь прямо рядом с Радой.

Парень незнакомый, не с их деревни, и вроде даже не из соседних. Статный – вон, как над ней навис, что плечами обзор закрывает, и красивый на лицо. И ухмыляется так хитро и самодовольно, словно все на свете знает, и глазами по ней шарит вверх-вниз, будто…

– А ты сам кто будешь, мил человек? – Буркнула Рада, нахмурив брови и отступив на шаг назад. А за спиной – забор, ее как раз на дорогу утянули; и не уйти от этого подозрительного, какая досада!

– А разве ты не ведунья? Должна бы сама сказать, кто я есть, и откуда. – Возразил парень, скрестив руки на груди и подперев забор рядом с девушкой.

– Да как же знать, если ты мне ни имени не дал, ни даже ладони не показал? – Рада невольно отзеркалила его позу, скрестив руки на груди и уперевшись спиной в потемневшие от времени и воды доски. – И я чертова невеста, а не просто ведунья! Мое дело – смотреть и зазывать удачу, а не мысли читать.

– Ну, держи тогда, читай. – Хмыкнул парень, протягивая девушке свою раскрытую ладонь. – А звать меня можешь Яром.

Рада нехотя принялась прослеживать линии, хмурясь все больше и больше:

– Ерунда какая-то выходит! Ну-ка, пойдем ближе к свету, заново прочитаю. – И за руку поволокла нового знакомца к ближайшему костру, сама своей храбрости дивясь. И на кой черт он ей сдался, а? Могла бы просто сказать, что все у него будет ладно да складно, или честно ответить, что читается по его ладоням противоречивая чепуха. Нет же, сама поволокла к костру! Зачем, спрашивается? Он же теперь ей заинтересуется, и не отстанет!

– И что же за ерунда, хм? – Спокойно так, будто ожидал такого исхода, поинтересовался Яр, послушно плюхаюсь на скамеечку у огня.