Высокая, стройная, с черной тяжелой косой, перекинутой через плечо, она стояла привалившись к стене и быстро рисовала что-то в огромном альбоме, временами поднимая голову на облака. На ней была простая синяя юбка ниже колен и белая майка, на запястьях поблескивали серебряными шармами кожаные браслеты, на высокий лоб и щеки спадали выбившиеся из прически пряди. Она была увлечена своим творчеством и не замечала никого вокруг.

— Это еще кто? — обратился мужчина к сопровождающему его охраннику.

— Сейчас разберемся, — кивнул тот и шагнул к девушке. — Эй! Ты что здесь забыла? — грубо обратился к ней он, заставив юную особу вздрогнуть и испуганно на них взглянуть.

— Погоди ты, — одернул его мужчина и всучил так и не прочитанные документы. — Добрый день, — улыбнулся он своей самой доброжелательной улыбкой и неспешно направился к ней. По ее испуганному взгляду было видно, что девушка готова дать стрекача, позабыв все на белом свете, лишь бы ее не оштрафовали. — Вы, видимо, заблудились?

Настя наблюдала за приближением мужчины, действительно собиравшись бежать отсюда сломя голову. Огромный охранник, оставшийся у него за спиной, имел суровый и неприветливый вид. Казалось, он готов пистолет из кобуры достать и расстрелять ее на месте. Другое дело — темноволосый незнакомец, с доброжелательной улыбкой, приближающийся к ней осторожно, будто боясь спугнуть.

— Я не знала, что здесь нельзя находиться, — пробормотала Настя, закрывая альбом. — Простите.

— Ты художница? — остановился в шаге от нее мужчина, продолжая улыбаться. — Можно посмотреть? — протянул он руку.

— Ничего такого, — покачала девушка головой, пытаясь представить, какие негласные правила этого заведения по незнанию нарушила. — Это просто небо.

— И тем не менее. Мне интересно.

Продолжая поглядывать на громилообразного охранника за его спиной, тоже сделавшего шаг в их направлении, Настя вновь открыла альбом и несмело протянула его незнакомцу. Там действительно было небо, просматривающееся сквозь большие витражные окна. А вдали виднелся город, охваченый внезапно показавшимся солнцем из-за туч. Мужчина присвистнул. Потому что не ожидал увидеть такую детализацию и реалистично прорисованную картину, выполненную простым карандашом столь юной особой.

— Ничего себе, — восхищенно проговорил он, подступая еще ближе к девушке. — У вас талант.

— Спасибо, — скромно потупилась Настя, чувствуя, как щеки начинают гореть от смущения.

И дело было даже не в том, что ее похвалили. Несмотря на заверения матери, она знала о своем таланте, который сидел в ней, запертый словно в клетке. Этот мужчина произвел на нее странное сильное впечатление. Высокий, широкоплечий, с модной стрижкой и судя по всему в дорогой одежде. От него потрясающе пахло каким-то парфюмом, но он им не перебарщивал, и запах скорее будоражил, нежели отталкивал своей насыщенностью. Рукава рубашки он закатал до локтя, видимо, поглощенный работой, что открывало часы с кожаным браслетом на левой руке и витиеватую татуировку на правой.

Мужчина излучал мужественность и уверенность в себе, в темных глазах, обращенных к ней, светилась доброта, без капли угрозы и злости. На смуглом лице уже пробивалась темная щетина, тонких губ коснулась едва заметная улыбка и перебралась в морщинки-лучики в уголки глаз. От его облика у Насти перехватило дыхание, ведь прежде ей встречались исключительно хлюпики, трясущиеся интеллигенты в очках, но никак не смелые мужчины, способные одним жестом остановить шкафообразного охранника, возмущенного появлением незнакомца в его пенатах.