- Мне жаль…

Итан выругался, перебивая ее, подхватил на руки и вынес на улицу.

- Ей жаль… - бурчал он, быстрым шагом уходя от кондитерской. – Нашла время извиняться… Успокойся, я все уладил.

Скорее всего, и оплатил убытки. Ляна прикрыла глаза. Вроде бы боль стихла, но на месте укуса пекло и пульсировало.

- Эй, юная леди! – прикрикнул Итан. – Нечего в обморок падать!

Ляна невольно улыбнулась, взглянув на него.

- Я не падаю, - пояснила она. – Немного кружится голова, и все.

- Ты меня пугаешь, - пожаловался Итан. – Не плачешь, не жалуешься…

Ляну услышала, как рядом хмыкнул Марк.

- А смысл? – поинтересовалась она.

Итан ответить не успел, они добрались до лекаря. Наверное, в кондитерской подсказали, где его искать.

Когда Ляна вышла из перевязочной, Марк сидел в приемной, держа на коленях какую-то коробку, а Итан стоял у окна, скрестив на груди руки и задумчиво покачиваясь с пятки на носок и обратно.

- Все, - громко сказала Ляна. – Можно идти.

- Посиди с Марком, я поговорю с лекарем, - велел Итан и ушел.

- Это у тебя что? – Ляна показала на коробку.

- Пирожные, - пояснил он. – Милорд им столько денег отвалил, чего свое-то оставлять?

Он отложил коробку в сторону и, поднявшись, обнял Ляну.

- Испугалась? – Он тихонько похлопал ее по спине. – Все уже позади.

- Угу… - всхлипнула Ляна. – Все так быстро произошло…

- Нельзя трогать чужих собак, - наставительно произнес Марк, - даже если они маленькие.

- Золотые слова, - добавил Итан, подходя к ним. – Ляна, зачем вы полезли к собаке?

- Простите, ваше сиятельство. – Она опустила голову. – Я не думала, что собачка может быть злой.

- Это хороший урок. Не все то, чем кажется. – Итан покачал головой и вдруг погладил ее по плечу. – Ничего, рана быстро заживет. Вы молодец, что не потратили дар на исправление этой ситуации.

Ляна опешила от похвалы: она была уверена, что Итан будет злиться.

- Вы можете обращаться ко мне на «ты», - выдавила она, смущаясь. И добавила: - Вы же намного старше.

- Правда? – В голосе Итана откуда-то появились ледяные нотки. – Я так выгляжу? Что ж… - Он повернулся к Марку. – Присмотри за ней, хорошо? Твоя сестрица все равно, что тридцать три несчастья.

Ляна не поняла, отчего Итан обиделся. Он не ругал ее из-за погрома в кондитерской, она извинилась, и ее просьба – всего лишь дружеский жест. Странный этот герцог! Может, из-за денег? Так она попросит отца все возместить.

- Балда, - засмеялся Марк, когда она тихонько поделилась с ним размышлениями. – Ты ж его старым посчитала.

- Он старше, и не на пару лет, - возразила Ляна.

Итан шел чуть впереди, широким размашистым шагом. Он, наверняка, ничего не слышал, на улице было шумно.

- Но и не на целую жизнь. – Марк хмыкнул. – Жаль, что ты не в его вкусе, в жены не возьмет. Надежный он… сильный… Смог бы тебя защитить.

- Пф-ф! – фыркнула Ляна, точь-в-точь как кошка. – Он тоже не в моем вкусе. Слишком высокоме… Ой! Что это?

Она остановилась, как вкопанная. По мостовой неслась лошадь без всадника. Люди с криками шарахались в стороны, никто не пытался ее остановить. Прямо перед Ляной на мостовую выкатился разноцветный тряпичный мячик, и за ним побежал мальчик лет пяти. Он не обращал внимания на шум и смотрел только на мячик, а лошадь бежала прямо на него.

Где его родители? Кто отпустил ребенка?!

Ляна едва успела остановить время. Крики и стук копыт стихли, над улицей повисла вязкая тишина. Вздохнув, она оглянулась на Марка. Он тряс головой, упав на колени.

- Лянка, ты можешь… можешь… внутри… - прохрипел он.

Может что? Ляна вдруг поняла, что Марк, в отличие от других, двигается. Значит, и она может? Просто раньше не пробовала! Она сделала шаг, другой… и выбежала на мостовую. Схватив мальчика, она вернулась с ним на панель. Но что делать с лошадью? Ляна не сможет ее успокоить. Оставить, как есть? И кто-нибудь другой попадет под копыта!