- Ну вот, а потом ты вся побледнела, снова пробормотала что-то и повалилась на меня. Ужас… Прямо, как ведьма какая-то.

Ну вот она и произнесла это слово. Я поморщилась, но промолчала. Ведьма, так ведьма. На моем имидже это не отразится, меня и так кое-кто ещё в детстве ведьмочкой называл - из-за разноцветных глаз. Потом, правда, перестали - я могла за такое и по шее дать. И цыганки от меня на улице шарахаются.  

- Юль, я ничего такого осознанно не делала, поверь. 

- Верю, - Юлька улыбнулась. - Ладно, Ио, мойся и приходи в столовую. Позже поговорим.

То же самое сказал мне ночью Глеб…

***

За завтраком все было хуже некуда - Мартин почти не мог глотать и без конца стенал. Эмма, наоборот, была весела и неестественно оживлена. Она то и дело подкалывала Федьку, который сидел с пунцовыми щеками.  

Но главной новостью было то, что ночью пропал Михаил - когда за ним зашел Родион, комната была пуста и выглядела так, словно там никто никогда не жил. Даже номер с двери исчез. Что это исчезновение означало, было понятно, но все равно известие подействовало угнетающе. Лучше бы мы, как в других реалити-шоу, решали всё голосованием, но не так вот - вылетать без предупреждений и явных причин. И бесследно.

Мне Михаил нравился больше других наших мужчин, поэтому я загрустила. Жаль, что не догадалась хотя бы его телефон записать. Позвонила бы, когда сама покину Замок. 

- А ведь он вчера так старался рыцаря играть, - вздохнула Юлька. - Меня бы скорее надо было исключить, потому что я все время не то говорила и делала. А вместо тебя вообще Марту второй ведьмой поставили, а она, по-моему, умственно неполноценная. Странная слишком.

Мне «девушка в корсаже» странной не казалось, но я ведь с ней почти и не общалась. Куда более странный момент состоял в том, что среди организаторов «Черного Замка» были практически одни мужчины. Раньше я об этом не задумывалась, а сейчас вот пришло в голову, что девушка среди них одна - Марта, и та на самой последней роли - что-то вроде служанки. Правда, есть ещё Луис, но она куда-то исчезла, после раздачи костюмов мы её больше не видели.

Когда мы уже доедали традиционную утреннюю кашу, появился Мефодий - необычайно оживленный и свежий, словно эдельвейс в горах.

- Сегодня к обеду мы ожидаем высокого гостя, - с места в карьер объявил он. - Прибудет наш самый главный спонсор, так что прошу вас сделать над собой усилие и не выглядеть, словно на поминках любимой тетушки, оставившей вас без наследства.

- Нас уже только одиннадцать, - мрачно заявил тот самый незапоминающийся не то Андрей, не то Алексей. Он всегда маячил где-то на заднем плане, и голос его я, кажется, услышала второй раз в жизни.

- Да, одиннадцать! - будто диджей на дискотеке просиял Мефодий. - А это означает, что шансы каждого возросли! 

- Радости-то… - процедила Софья. - Представляю, как весело будет двоим последним.

Эмма обернулась к ней, и я заметила на её шее под сдвинувшемся воротником джемпера, покрытую корочкой запекшейся крови ссадину. Хотела ей сказать об этом, и прикусила язык. Что там Юлька говорила про гроб и следы клыков на шее Эммы? Кажется, Федька тоже заметил эту ранку, потому что уставился на девушку круглыми глазами. И тоже промолчал.

- Пошли курить, срочно! - прошипела Юлька, пнув меня под столом так, что я вздрогнула.

Мефодий, прищурившись, проводил нас внимательным взглядом.

***

Река внизу клубилась свинцовой водой. По ней плыли листья и целые ветки, словно где-то выше по течению в воду упало целое дерево.

- Вчера ночью ко мне Глеб приходил, - помедлив, сообщила Юлька. - Извини, я тебе сразу не сказала.