Мужик за грудки хотел поднять парня, тот поставил ему подножку, и здоровяк рухнул на пол. Можно представить моё удивление, ведь в размере Белкин явно уступал. Меситься мужики начали на полу, украшая магазин лужами крови. Хруст костей, мощные удары. И я заворожённо замерла от дикого первобытного зрелища.

Миллион лет эволюции!

Самцы дерутся, я любуюсь. Не переживаю, потому что магазин не мой, а мой здесь только последний рабочий день. А повесить на меня разбитую витрину не получится, камеры вокруг.

«Почему я не переживаю?» – промелькнула мысль в голове. Ведь по всем показателям, в такой ситуации должны были обостриться все мои психологические проблемы, и тело должно было ломать в судорогах. Мужчины в самом яростном их проявлении, а мне не страшно.

Нос щекотал резкий запах хвои. Словно я только что потёрла пальцами иголки сосны. Сладковатый, и при этом горький. Нежный травянистый и вязкий смолистый. Он будоражил меня, делая такой, какой я была «до».

Белкин был реально крут. Он явно боец, не уступал сопернику, хотя был весь в крови. Я на всякий случай слазила под тумбочку и взяла в руки аптечку. Сжимая пластиковый ящик до побелевших костяшек смотрела, как мужик откидывает куртку и вытаскивает пистолет.

Я закричала от ужаса. Одно дело драка, другое – убийство.

Белкин нырнул в подсобку, и стало тихо. Мужчина стрелять не стал. Открыл дверь в маленькое тёмное помещение. Взглядом нашёл выключатель и пощёлкал им.

– Там света нет, – прошептала я.

– Ах, ты зверёныш, – шипел мужчина. – Ты ещё и Тень.

Он пошарил у себя в кармане и на своём огромном телефоне включил фонарик. Направил луч света в подсобку и начал стрелять.

Я жмурилась, вдавила голову в плече, но в обморок не упала. Мужчина закричал. Парень кинулся на него из темноты, ударил и мигом выскочил в разбитую витрину, исчезнув на улице.

Мужик тяжело вздохнул и, положив свой чёрный, страшный пистолет на витрину, достал портмоне.

– Я тут немного намусорил. Сколько с меня? – Он поднял на меня серо-жёлтые глаза и замер.

Мне стало так неуютно, что я похолодела и не двигалась, дыша украдкой. Даже глазами не могла повести в сторону. Ноги перестали меня слушаться, окаменели. Руки тоже перестала чувствовать, и спазмы подходили к горлу, затрудняя дыхание. Я знаю, как одержимые страстью мужчины смотрят. Вот так вот, как этот мужчина. Пристально, пожирающе, испепеляюще. Он сильный, властный. Мужчине, который хочет, отказать нельзя, а то он возьмёт.

– Что за х*йня тут происходит?! Луиза, где твоя долбанная сестра?!!!

Света орала, а мужчина ещё некоторое время смотрел на меня, потом с трудом оторвал взгляд, словно прилип к моему лицу.

Полная, потная, разъярённая. Света была почти всё время такой, и зимой и летом.

– Это я виноват, – спокойно ответил мужчина, смахивая кровь с лица. Именно смахивая, потому что она уже засохла, и ран под ней не оказалось. – Покрою все расходы и стёкла заменят в течение пары часов.

Света была не замужем, и как моя Ладка была не против замутить с кем-нибудь в любой момент. Смягчилась и подплыла к незнакомцу. Строила ему глазки, но была строга.

Они что-то говорили, а я смотрела на свой телефон. Ни одного сообщения. Я начинала беспокоиться.

Уже темнело. В магазине горел свет, меняли стёкла в витрине. Под шум шуруповёртов, я отмывала пол в магазине. Слышала, как матерятся Лада со Светой. Старалась отключиться от этого.

Подтащила к подсобке большой фонарик, что принесла Света. Осветила помещение. Там стояли до потолка коробки и лежали сумки с нижнем бельём. На мраморной плитке пола чернели лужи крови. Не было столько крови в торговом зале. Значит, парня всё-таки ранили. И это серьёзно, потому что я два раза меняла воду в ведре, а оттереть лужи так и не смогла.