Помрачнев, пустил коня вскачь, как только он пробрался через переправу, а копыта больше не скользили по покрытым изморозью влажным камням. Варя тряслась в седле, как бы я ни старался ее выправить. В итоге махнул рукой, решив, что посадку на коне можно будет потренировать позже, сейчас хотелось просто доехать до дома и поскорее вытянуть ноги перед камином. Засохшая кровь стягивала кожу и раздражала дракона своей смрадной вонью, потому мысль о лохани тоже грела душу.

К замку мы подъехали спустя несколько часов, в округе стояла тишина, прерываемая лишь редкими трелями ранних птиц, а солнце начало окрашивать небо красным рассветным заревом. Рядом не было ни души, даже слуги еще спали. Какой-то час-два, и это место оживет, но сейчас замок Роккотор казался пустынным.

Варя дремала у меня на груди, выбившись из сил, я же с трудом, но оставался в сознании, то и дело поглядывая на деву, что мне досталась. Пару раз даже провел пальцами по ее щеке и руке, чтобы убедиться, такая ли у нее гладкая кожа, как мне запомнилось. В отличии от меня ее лицо не было обветрено частыми конными походами, а руки не покрыты мозолями от тренировок с мечом и сражений с нежитью. Нежная, миниатюрная. Варя беспокойно дышала во сне и время от времени ерзала, задевая мой пах. И все бы ничего, но даже против воли я реагировал на эти касания.

Наверное, стоило радоваться, что будущая жена не вызывала отторжения, а наоборот – что-то вроде исследовательского интереса. Только вот проснувшаяся совесть напоминала о Хелии. Моей ласковой и гордой красавице. Сейчас ее не было в замке, она уехала к отцу на таинство его третьей женитьбы. Айд Когор на склоне лет решил, что двоих ему все-таки мало и испросил короля дозволить ему взять в жены еще одну деву, на сей раз почти ровесницу старшей дочери. Хелия была очень подавлена, когда уезжала с ней знакомиться. Наверное, стоило подумать о том, какой подарок я смогу вручить деве по приезду, чтобы поднять настроение. В конце концов, она уже давно не жила с отцом, перебравшись в материнский замок, потому вряд ли причуды старика ее сильно заденут. Стоило ей об этом напомнить. И утешить.

– Проснись, – мягко произнес я на ухо Варе, тронув ее за плечо.

Девчонка тяжело вздохнула и приоткрыла губы, чуть сведя брови, но не очнулась, потому я повторил свои действия, пока она, наконец, не распахнула свои большие голубые глаза. В свете факелов перед замком и начинающего светлеть неба, они оказались куда светлее, чем мне казалось.

И волосы… Все же светло-розовые, как шкурка бритой кошки, что слонялась в округе. Такое ведь не могло достаться от природы? Иногда черная луна затягивала в наш мир дев с неестественными волосами, но я не слышал, чтобы когда-то эти оттенки передавались детям. Это утешало.

– Значит, не кошмар… – печально выдохнула она и отвернулась, передернув плечами, тем самым скидывая мою руку.

Проведя ладонью по отросшей щетине, я несколько раз моргнул, пытаясь прояснить зрение и привести себя в чувства. А потом, убедившись, что дева отстранилась от меня, спрыгнул на землю, отчего лязгнули доспехи. Тяжелая дубовая дверь с шорохом отъехала, выпуская спешащего в нашу сторону заспанного слугу, на ходу набрасывающего плащ на худые плечи.

– Ваша милость, вы вернулись! – его зеленые глаза горели радостью, когда он взглянул на меня и тут же перевел взгляд на мою… хм, избранницу.

– А у тебя были сомнения, Осваль? – хмыкнул я, передавая ему поводья.

Он побледнел и тут же склонился в поклоне, едва не запутавшись в собственных ногах с перепугу. По-видимому, в боевом облачении, уставший с дороги и в крови я выглядел отнюдь не добрым.