– К дежурному, вы сказали?

– Да, третья дверь по коридору налево.

– Инга, не отставайте! – Софья Павловна уверенно пошла по коридору. Инга только хмыкнула: ну как скажешь, что пять минут назад она боялась войти в дверь ОВД «Пресненское»? Вот и про ногу больную забыла, страдалица.

Кабинет нашли быстро. Постучали. Не дождавшись ответа, вошли.

Двое. Один у окна, гримаса на пол-лица. Второй за шкафом, заполненным канцелярскими папками, что-то сосредоточенно изучает в компьютере, головы не поднял.

Увидев посетителей, первый стукнул кулаком по столу, на подносе жалко звякнул графин о стакан.

– Блин, задолбали уже! Вы к кому, женщина?

Софья Павловна закашлялась.

– К Рыльчину Анатолию Сергеевичу, – сказала Инга.

– К дежурному следователю, – важно добавила Софья Павловна.

– Тогда ко мне. – Первый вздохнул, показал на стул напротив.

Софья Павловна села. Второй стул Инге пришлось искать.

– Я вдова известного журналиста, телеведущего, профессора Волохова Александра Витальевича, – начала Софья Павловна веско. – Пришла, чтобы заявить о краже ценного предмета.

– Волохова, говорите? – Рыльчин откинулся на стуле.

– Он умер несколько дней назад. Вы должны знать.

– У нас тут каждый день кто-то умирает, а то, бывает, и не по одному, а целым пучком. – Он хихикнул.

Противный тип. Тонкие длинные губы, не поймешь, то ли улыбается, то ли кривляется.

Софья Павловна немного смешалась.

– Про Александра Витальевича писали все газеты, показывали документальный фильм по телевизору. Да вы сами посмотрите, это есть в Интернете.

– Я бы посмотрел, – Рыльчин проглотил матерное слово, – да только у меня компьютер с утра висит! Слышь, Кирюха, – он глянул за спины женщин, – будь другом, найди этого лося-айтишника, пусть придет, проверит комп.

Инга обернулась и натолкнулась на недобрый взгляд второго. Он смотрел мимо нее – на Рыльчина. Смотрел насмешливо, зло, словно продолжая начатый до их прихода разговор. Не сказав ни слова, второй вышел из комнаты.

– Так что, говорите, у вас пропало? – Рыльчин стал до тошноты любезен. Он порылся на заваленном бумагами столе, откопал блокнот и взял ручку.

– Книга. – Софья Павловна приосанилась.

– Книга? – Рыльчин разочарованно положил ручку.

– Очень ценная. Можно сказать, антиквариат. – Софья Павловна заторопилась. – Это уникальное издание Жана Кокто с рисунками самого Пабло Пикассо.

– Ну что ж. – Рыльчин снова взял ручку и стал делать пометки в блокноте, Инге с ее места было видно, что он рисует клетку с попугаем. – Это меняет дело. Книга, конечно же, застрахована?

Повисла пауза. Такой вариант Софье Павловне в голову не приходил.

– Нет, вы знаете, мы об этом как-то не подумали.

Рыльчин снова отложил ручку.

– Ну разве можно быть такими беспечными? – сказал почти по-отечески. – Если нет страховки, то наверняка есть экспертное заключение об оценке?

– Тоже нет. – Софья Павловна заметно расстроилась, открыла сумочку, начала в ней шарить. Ничего не найдя, захлопнула сумку с резким щелчком.

– Да вы не волнуйтесь. – Рыльчин откинулся на стуле, крутанулся вправо-влево. – Водички выпейте, – предложил он, но даже не посмотрел в сторону мутного графина.

– Так что же делать? Что вы мне посоветуете? – Софья Павловна показала жестом, что воды не хочет.

– Давайте начнем с начала. – Рыльчин наслаждался беседой. – У вас была бесценная книга. Кстати, откуда она у вас?

– Ее подарил мужу сам автор, – гордо сказала Софья Павловна.

– И автор может это подтвердить?

– Позвольте, но автор давно умер.

Замолчали.

– Печально. В таком случае, у вас имеется дарственная?