Небольшое одноэтажное деревянное здание с железными решётками на окнах. Всё, как в других деревнях. Но отличие было и колоссальное.

За прилавком стоял пожилой усатый мужчина в белом халате и колпаке. Мы изумлённо уставились на продавца – в то время подобное было редкостью, в основном в торговлю шли женщины. А если мужчины и были, то занимали руководящие посты.

- Студентки пожаловали? - поприветствовал он нас открытой, доброй улыбкой.

- Здравствуйте! Да, приехали на уборку картошки.

Кроме нас, в магазине никого не было. Томилина активировала свои лисьи повадки:

- Нам сказали, что вы будете отпускать товары под запись, а совхоз потом рассчитается? Можно узнать, что есть в наличии?

Соломон Аристархович, как он нам позже представился, наклонился и достал из-под прилавка две банки сгущёнки, карамельки, шпроты и прочую дефицитную снедь.

- Таким красавицам ни в чём отказу не будет, - он радушно подвинул к нам товар.

И тут меня осенило:

- А скажите, есть ли в деревне пустое жильё? Нас поселили в один дом с парнями, а мы же девочки… Парни все – после армии, куратора с нами нет. Как бы чего не вышло… Нам бы куда переселиться, хоть в комнатку отдельную, хоть в чулан?..

Соломон Аристархович крутанул ус и нахмурил брови:

- Это, конечно, непорядок… Я живу в доме, где вторую половину занимает начальная школа. Сейчас в ней никто не учится, ребят на автобусе каждый день в район возят. Но ключи от школы у меня есть, печки там иногда топлю, чтобы дом не остывал в холода. Можете туда переселиться, только кровати надо перенести.

Не верила, что изменщица Фортуна одумалась и повернулась к нам не задом, а передом.

- Ой, это мы – мигом! Кровати железные, разбираются. Можно, мы сейчас переедем, пока парни на поле? А то завтра может и не получится… - вспомнилась угроза Верещагина приставить к нам конвой.

Соломон Аристархович записал наши покупки в тетрадь, затем вывел на крыльцо:

- Вон, видите, зелёный дом? Справа – моё крыльцо, а слева – школьное. Бегите за вещами к себе, я сейчас магазин закрою на десять минут и школу вам отопру.

Мы с Томилиной запрыгали от радости:

- Спасибо! Спасибо! А мы вам будет полы мыть, в огороде поможем, дрова уложим, если надо!

- Бегите, свиристелки, - засмеялся продавец. - Вечером зайду, погляжу как устроились.

Мы с Томилиной вприпрыжку понеслись к себе. А жизнь-то налаживалась, определённо!

Лена Истомина, как ни странно, переезду не обрадовалась. Но оставаться одной с мужиками – не вариант, поэтому свернула матрасик и как миленькая потащила на новое место жительства.

Мы сделали несколько рейсов, пока всё перетаскали. В школе был один класс и раздевалка, кухни с плитой не было, просто две печки. Готовить не на чем, но мы не расстроились – как-нибудь выкрутимся.

Расставили кровати в просторном классе. Парты сдвинули к стене и поставили друг на друга. Их и было-то немного. Парочку вынесли в раздевалку. Ржали как лошади, представляя вытянувшиеся от удивления лица парней. Как они там, в закопчённой избе, не заскучают?

Сгущёнку и прочий дефицит поделили по-братски: половину – ребятам, половину – себе. У нас теперь был блат и охрана за стенкой, поэтому месяц точно протянем!

Истомина ушла кормить ужином бригаду, а мы с Томилиной сидели и пили чай с Соломоном Аристарховичем. Он принёс нам электроплитку и электрочайник. Не новые, но вполне рабочие. Презентовал небольшую кастрюлю, сковородку. Чашки, ложки мы нашли в учительском столе. Похоже, дети пили на переменах чай. Тут же было несколько тарелок и вилок.

Оказалось, что у соседа есть дома телефон. Томилина решила позвонить родителям – они жили в соседнем районе. Мы составили список, что нам жизненно необходимо на месяц. Ленка сказала, что её папа в выходные всё привезёт, ехать недалеко.