Рита завозилась, обняла меня и пробормотала:

– Знаешь, я уже и стесняться перестала… Только «Золотых львов» в кучу складываю, глобусы и пальмовые ветви… Пыталась раньше объяснить, растолковать, но оставила это занятие. Людям нужна мега-звезда? Я и сияю… – она рассеянно погладила меня по голове, перебирая волосы. – Понимаешь… Я не играла Фай Родис. Я была ею! А уж как это вышло, не разумею со-вер-шен-но… Они меня все сниматься зовут, а я боюсь! То, что вышло с Фай, может просто не повториться. Да и старая я уже…

– А ну, цыц! – строго сказал я. – Старая она… Ты на себя в зеркало смотрела? Ни одной морщинки! Груди тугие, как в девятнадцать, а талия – пятьдесят шесть сантиметров!

– За это тебе надо спасибо сказать! – ласково прошептала мега-звезда, тиская меня за шею. Уложив голову на мое плечо, заговорила, щекоча ухо теплом дыхания: – Мишка-а… Я очень, очень счастлива! Понимаешь? И не нужны мне хвалебные оды кинокритиков! Мне и так хорошо. С тобой! – Она подтянулась, игриво воркуя: – Ты пристаёшь, что ли?

– Я? Да нет, вроде…

– А кто мне попу гладит? – спросила жена с ехидной агрессивностью.

– Ну, так… Гладкая, вот и глажу…

– Ми-иш… Я не хочу здесь… На́ меня!

Я сграбастал величайшую актрису ХХ века, и понес наверх.

Пятница, 18 марта. День

Вашингтон, Пенсильвания-авеню

Любоваться цветением сакуры еще рановато, зато магнолия просто буйствует, белыми и розовыми облаками расплываясь по всему городу, клубясь у закопченных кирпичных стен особняков, заволакивая авеню и стриты.

– Красота-то какая! – вымолвила миссис Даунинг, глядя за окно лимузина.

– Лепота! – согласился я, намечая улыбку.

Последний раз нам удалось свидеться года три назад. Синтия как раз сложила с себя полномочия президента, уступив Белый дом Эдварду «Теду» Кеннеди. В принципе, мы тогда с Наташей и прилетели к «Тедди» – лечить от рака мозга. Укрылись в Кэмп-Дэвиде на два дня, пока не разделались со зловредной глиобластомой.

Потом встречались с Майклом Дорси, дослужившегося до директора Космического центра Маршалла. Он нас познакомил с Франклином Чанг-Диасом, астронавтом и физиком, додумавшимся до плазменного ракетного двигателя VASIMR, и с Шарлоттой Блэквуд, долетавшейся до своих любимых звезд – полгода эта очаровательная и очень энергичная блондинка-астрофизик стажировалась на станции «Салют-8».

Чанг-Диасу я обещал испытать его двигун на ЭМК «Циолковский», и не устоял перед Шарлоттой – сманил к нам, в Звездный городок. Пущай полетает!

А вот с Синти я в тот приезд буквально парой слов перемолвился. Зато теперь часа два проболтали – было что вспомнить…

– Приехали, – обронила экс-президентша, но не торопилась отпирать дверцу. Дождалась телохранов.

В бытность свою хозяйкой Белого дома, Даунинг чуть ли не привыкла к покушениям – битое, но недобитое «глубинное государство» не смирилось с потерями, ушло в подполье, – и мстило из-за угла, пакостило, как только могло.

Синти спасала умная кадровая политика – Фреда Вудроффа, некогда самого первого своего начальника, она назначила директором ЦРУ, а Чарли Призрак Медведя возглавил ФБР. Вот они-то и спасали Первую Леди – раскрывали заговоры, ловили инсургентов или прорежали вражьи силы, стреляя на поражение.

Я вышел из машины вслед за Синтией и застегнул пиджак, приглядываясь да прислушиваясь. Мою чуйку забило негативной инфой – напряжение и опасность давили со всех сторон сразу. Очень неприятное ощущение. Как будто торчишь на площади, голый и беззащитный, высвеченный прожекторами, а вокруг – тьма непроглядная, и в этой черноте то ли пасти зубастые ляскают, то ли смачно лязгают затворы.