– Ну да, мама Славы только что рассказала, что вы дружили семьями, еще когда жили в Казани, практически были одной семьей, – все так же на позитиве выговаривает мне эта Лера. – А теперь, когда возникла необходимость в помощи, вы вызвались поддержать семью в эту трудную минуту, как родная дочь.

Кажется, я начинаю сходить с ума. Меня просто разрывает от того, как мастерски эта женщина умеет лгать. И я понимаю почему «тетушка» это делает.

Но в этот раз ей будет не так просто обвести всех вокруг пальца, я не позволю. А еще меня прям подмывает увидеть расстроенную мордашку невесты Славы.

– А она случайно не сказала, что мы со Славой должны пожениться? – цинично спрашиваю, глядя в его невинные голубые глаза. – Чтобы с юридической стороны все было чисто.

Я понимаю, что, возможно, Слава не хотел ей говорить о нашей договорённости, но, блин, как тут промолчать, когда уже так нагло врут о тебе и твоем прошлом, да и о настоящем тоже.

– Да, да, – с легкостью отвечает она, как будто это минутное дело ничтожной важности. – Но не переживайте, я ревновать не буду, – усмехается. – Славе вы как сестра, я знаю. Мы составим брачный контракт, а документы на развод оформим сразу, просто дату впишем после согласования сроков проведения операции и реабилитации.

А Лера не промах. Она крепко вцепилась в Славу и просто так его не отпустит. Под милой улыбкой скрывается очень умная и расчётливая девушка.

– Я чувствую, что вы не рады, что Лариса Николаевна мне все рассказала. Как-то вы скептически мне отвечаете, – продолжает Лера уже с лёгкой обидой. – Возможно, вы хотели, чтобы это осталось в секрете. Так вы не переживайте. Я скоро выйду замуж за Славу и стану частью его семьи. Мне можно доверять.

Какая же ты милая, Лера, так бы и придушила.

– Лера, не переживай, Аня всегда была немного грубой в общении девушкой, – неожиданно вмешивается Слава. – Поэтому так говорит. А так она тоже хорошая, видишь, даже жертвует своим здоровьем ради другого человека.

Обидно ли мне слышать такие слова от Славы? Очень! Он никогда не принимал противоположную сторону. Всегда был за меня горой, а сейчас… сейчас мое место заняла она, и теперь Слава оберегает Леру.

Понимание этого не останавливает душевную боль, и глаза наполняются влагой. Спешу отвернуться от них, не хочу показывать свои истинные чувства.

Лера продолжает что-то говорить, но я уже не слышу её. Все слова сливаются в единый гул, как фон, который давит на сознание, но не оставляет следа. Внутри всё сжимается, а в горле встаёт комок. Обидно. Слава, который раньше был моим защитником, который всегда понимал меня с полуслова, теперь стоит здесь и смотрит на меня как на чужую.

Стараюсь не показать, что меня это задело. Молча стою к ним спиной, пытаясь подавить слёзы и делая вид, что копошусь в телефоне. Пусть они видят во мне грубиянку, но я не позволю себе выглядеть слабой, не сейчас.

– Аня, – вдруг голос Леры становится мягче, словно она ощутила напряжение. – Вы ведь понимаете, что это всё ради дела, ради здоровья Ларисы Николаевны. Мы все очень ценим вашу жертву. Я уверена, что после операции всё вернётся на круги своя.

Её наивность почти забавляет. Я поднимаю на неё глаза, полные едва сдерживаемого гнева, но отмалчиваюсь. Пусть она думает, что всё так просто.

Слава тяжело вздыхает, отводит взгляд и становится между нами, закрывая ее от меня. Наконец нарушает затянувшуюся тишину:

– Лера, давай не будем давить на Аню, – говорит он чуть мягче, но в его тоне чувствуется раздражение. – Это всё нелегко для неё.