Не успеваю я обдумать эту дикость, как Влад возвращается с двумя дымящимися чашками кофе. Его появление вырывает меня из оцепенения. Я мгновенно натягиваю на лицо максимально нейтральное выражение, стараясь выглядеть обыденно, словно ничего необычного не произошло, словно мир не перевернулся с ног на голову пару секунд назад.

– Всё в порядке? – уточняет он. Его внимательность одновременно и приятна, и заставляет ещё больше собраться, чтобы не выдать себя.

– Да, всё отлично, – выдавливаю нарочито весело – Просто какая-то дурацкая реклама. Квартиры, говорят, дарят. Чушь собачья.

Я произношу это с лёгкой, притворной усмешкой, словно это самая нелепая вещь, которую я слышала за день, хотя в душе у меня неспокойно.

Влад улыбается, явно не придавая значения моим словам, и мы продолжаем наш вечер, словно ничего и не произошло. Его спокойствие заразительно.

Я достаточно быстро забываю про этот звонок, отмахиваясь от него как от назойливой мухи. Мошенники, что с них взять. Это самое простое и логичное объяснение, которое не требует ломать голову над абсурдом ситуации.

На следующий день, однако, тот же номер высвечивается снова. Он горит на экране телефона, как незваный гость. Вижу его и недовольно морщусь. Вот же какие настойчивые…

Я уже собираюсь сбросить, потому что нет ни сил, ни желания снова слушать этот бред, но что-то внутри заставляет меня ответить. Возможно, это та самая интуиция, которая редко подводит, или просто усталое любопытство.

– Ольга Николаевна, пожалуйста, не вешайте трубку!

Голос Анны звучит ещё более настойчиво, чем вчера, в нём слышится паника, почти отчаяние. Она явно боится, что я прерву разговор.

– Я понимаю ваше недоверие, но это не шутка! Я могу все объяснить…

– Что объяснять? – перебиваю я, пытаясь придать голосу максимум безразличия, хотя сердце уже начинает колотиться где-то в горле, предчувствуя что-то недоброе. – Откуда у вас мой номер? И что за бред про сертификат? Я же сказала, мне это не интересно.

– Ваш номер… ваш номер дал сам даритель, – её голос понижается до заговорщического шёпота, словно она делится страшной тайной, чем-то, что должно меня потрясти. – Романов Антон Александрович.

Я замираю. Воздух в лёгких словно застывает, и я не могу вдохнуть. Антон. Этого я не ожидала. Это как удар под дых. Никогда бы не подумала, что он способен на такой жест. Мой мозг лихорадочно пытается найти объяснение, но все логические цепочки обрываются.

И зачем? Что ему от меня нужно? От этой мысли меня бросает то в жар, то в холод. Он обобрал меня до нитки, оставил на улице, а теперь… теперь он дарит мне квартиру? Это не укладывается в картину его циничной, прагматичной натуры. Это слишком… грандиозно.

– Вы можете выбрать любую квартиру у нас в комплексе, и он оплатит её стоимость, – продолжает Анна, словно не замечая моего молчания, моего шока. Её слова звучат как приговор, как подтверждение самого невероятного сценария. – Когда вам удобно подъехать в наш офис?

Я не слышу её. Мой мозг лихорадочно прокручивает варианты, пытаясь найти хоть какое-то рациональное объяснение. Это какая-то игра? Манипуляция? Или… или что?

Он не мог просто так дать мне квартиру. Это не в его стиле. Он ничего не делает просто так. Я чувствую себя, как будто меня бросили посреди улицы, раздетую и беспомощную. Недоумение, возмущение, и что-то ещё, неуловимое, смешиваются внутри.

Не говоря ни слова, я кладу трубку. Просто отключаюсь, не в силах продолжать этот разговор, который окончательно выбил меня из колеи. Хватаю со стола журнал заказов. Листаю страницы, пальцы находят знакомую фамилию. Нахожу там его номер, оставленный при заказе первого торта.