— Я могу ответить на этот вопрос, но что вам это даст? К чему вы клоните, я не понимаю, — начинаю злиться.

— К тому, что если вам очень плохо без человека, которого вы любите, и со временем лучше не становится, быть может, стоило попытаться его простить?

— Вы знаете, Павел, когда мы с вами встретились, вы говорили мне о сердце, которое спорит с разумом. Помните?

— Да, помню.

— Так вот, это и есть ответ на ваш вопрос. Да, наверное, если обратиться к разуму, перебрать все доводы за и против, то можно прийти к ответу, что да, стоило простить. Вот только как простить, если в сердце нет этого прощения? Сердце разбито, сердце плачет. Что делать, если сердце простить не может?

— Да, Настя, — вздыхает Павел, — вы меня уделали моими же словами.

Павел поворачивается к водоёму и смотрит очень грустно на пару лебедей. — Очень символично видеть здесь этих птиц, не так ли? — усмехаюсь я. — Лебединая верность. Людям она не знакома, к сожалению.

— Не всем, — тяжело вздыхает. — И всё же очень жаль осознавать, как одна ошибка ломает жизнь сразу многим людям, и ты бы очень хотел её исправить, но время назад не отмотать.

— Всё так и есть. Но вы знаете, смотрю я на своего бывшего мужа и хочу вас успокоить. Думаю, вам тоже нужно совсем немного потерпеть, и всё пройдёт. Он, например, тоже говорил мне почти то же самое, что вы сейчас. Про глупую ошибку, про то, что она не стоит того, чтобы ломать нашу жизнь, и что жить без меня он не может. А потом, вы знаете, смог и живёт сейчас припеваючи. Нашёл себе молодую жену, скоро снова станет отцом, и всё у него прекрасно. Новая любовь, а о старой он уже и думать забыл. Поэтому, Павел, я думаю, что у вас всё тоже очень скоро отболит, и откроются новые горизонты. Может, даже здесь. Вот только со мной вы зря теряете время. Всего хорошего.

Разворачиваюсь, ухожу, а в душе всё опять клокочет от старых обид. Красивые слова мужики говорить умеют. Вот только жизнь всё расставляет по своим местам, и очень быстро ценность этих слов теряется раз и навсегда. А сердце продолжает отчаянно болеть, и в нем снова поворачивается тот самый нож…

16. Глава 16.

Возвращаюсь в номер. И следующие пару часов мечусь по нему, как тигрица в клетке. Не могу успокоиться и дико переживаю за Полину. Пишу ей, пару раз даже пытаюсь позвонить, но трубку никто не берёт. Я не знаю, что там происходит с моей крошкой.

Наконец, телефон вздрагивает сообщением от Исаева.

“Полина заснула. Ей уже лучше. Врач прописал лечение. Не переживай, всё под контролем”.

Обессиленно падаю на кровать. Под контролем у него всё! Злюсь ужасно. — Если бы всё у тебя было под контролем, ты бы не допустил такого! — рычу на ни в чем неповинный телефон, представляя на его месте Исаева. Тяжело вздыхаю, глотая ругательства, которые крутятся на языке. Пишу сухо: “Как только Полина проснётся, пусть мне перезвонит”. Отправляю. Падаю на постель. И вроде бы нужно успокоиться, но у меня не получается. Я понимаю, что мне совершенно некомфортно в этом месте. Наверное, лучше вернуться домой, но проблема в том, что там мне не будет лучше. Потому что комфорта нет не вокруг меня, а внутри.

После обеда иду в спортзал, здесь такой есть. Давно хотела заняться спортом, но всё как-то времени не находила. А когда-то спорт был неотъемлемой частью моей жизни. И вот теперь я вспоминаю, как пользоваться беговой дорожкой. А потом перехожу на тренажёры. В спортзале я одна, похоже, он не пользуется здесь популярностью.

Кажется, слишком упорствую, потому как из зала через два часа я просто уползаю без сил. Зато в голове просветляется.