— У меня будет ребёнок, Амина, — говорит Джамал прямо, без предисловий.
Мир останавливается.
— Что? — выдавливаю из себя.
— У меня будет ребёнок, — повторяет он спокойно, будто сообщает о погоде. — От другой женщины.
— Ты... — слова застревают в горле. — Ты изменил мне?
Он выдерживает мой взгляд без малейшего признака раскаяния.
— Да. Её зовут Карина. И я должен принять решение, — он выпрямляется, расправляя плечи.
— Решение? — эхом отзываюсь я. — Какое еще решение?
— Я могу привести её в наш дом как вторую жену. Как ты знаешь, наши традиции допускают это.


Двадцать пять лет брака. Двое взрослых детей. Один внук. И одно признание мужа, разделившее нашу жизнь на "до" и "после".

Читать здесь: https://litnet.com/shrt/9b21

17. Глава 17.

Павел провожает меня до моего номера. Дергачева я пока нигде не вижу.

— Ну что ж, раз уж всё так обернулось, — улыбается тепло Павел, — я просто обязан сегодня пригласить тебя на свидание. Вечером там, кстати, будет какое-то очередное увеселительное мероприятие.

— Пожалуй, я лучше останусь в номере.

— Тогда твоя легенда рухнет.

— Думаю, не слишком большая потеря.

— И всё же, Настя, я тебя приглашаю. Просто посидим, пообщаемся. Я вечером зайду. В семь.

— Я подумаю.

Прячусь в своём номере, выдыхаю. Настроение просто отстой.

В этот момент мне как раз звонит Полина. Наконец-то вспомнила про мать. Принимаю видеозвонок и сразу понимаю, что у моей крошки снова всё хорошо.

Нет, она всё ещё в постели и старается делать грустный вид, но я её прекрасно знаю. Лицо её вполне довольное. И по словам Полины, чувствует она себя уже лучше. А вот любимый папочка теперь от неё просто не отходит, выполняет все её капризы, и всё его внимание сосредоточено теперь только на ней.

Да уж. Сердце опять болезненно ёкает от воспоминаний, как когда-то Исаев лечил меня от простуды. Он варил для меня куриный суп, бегал за лекарствами, пичкал таблетками и витаминами, радовал фруктами и цветами. И всё это действительно было безумно трогательно.

В тот момент мне казалось, что чувства наши искренни, крепки и нерушимы.

Всё, Настя, прекрати! Пусть проявляет заботу о своей беременной Лане.

— Так у тебя уже точно всё хорошо? — уточняю я. — Спина не болит?

— Болит ещё немножко, — вздыхает Поля. — Но папа недавно намазал меня охлаждающим кремом, и сейчас всё хорошо. Вот только…

— Что только? — напрягаюсь я.

— Нет, ничего, просто мне кажется, Лана обиделась на папу, что он всё время проводит со мной, а на неё всё ещё злится за то, что я заболела. И теперь мне кажется, Лана ко мне стала относиться не так, как раньше.

— Ну, крошка моя, так бывает, — вздыхаю я, прекрасно понимая, что Полина столкнулась именно с тем, чего я больше всего опасалась. Они теперь конкурируют с Ланой за внимание Исаева. И в этой борьбе победителей не будет.

— Мамочка, я соскучилась, — выдаёт вдруг Полина.

— Я тоже очень скучаю, моя малышка.

— А как у тебя дела, мамуль? Чем занята ты?

— У меня тоже всё хорошо. Я отдыхаю в прекрасном месте. Здесь, конечно, нет моря, но зато есть очень красивый лес, река, бесподобный воздух.

— Это хорошо, мам. Ты давно не отдыхала.

— Да, я отдыхаю и набираюсь сил, — стараюсь говорить бодро, чтобы дочь не поняла моего реального настроения.

— Мам, ты знаешь, — выдаёт вдруг Полина, — мне кажется, папа тебя ещё любит.

— Господи, какие глупости, — отмахиваюсь тут же.

— Это не глупости, мам. Вчера я видела, как вечером на балконе он рассматривал вашу с ним фотографию. Мою любимую, помнишь, она раньше стояла у нас на комоде? И он так задумчиво на тебя смотрел, и пальцем гладил твоё лицо. А когда я вышла к нему и спросила, зачем он так делает, он отвёл глаза и спрятал фотографию. И знаешь, мам, глаза у него были очень грустные.