– Очень, – вежливо согласился Лайд, многообещающе поулыбался в счет будущих дел, принял комплект, забрал удостоверение, начертал маловразумительную кракозяблу на месте подписи и принято без претензий и совсем уж было собрался уйти.

– А что за надобность такая? У нового ревизора ноги отвалятся самому прийти?

– Не самому, самой. И ноги не отвалятся, ей просто не в чем.

– Он… на голая на работу пришла?

– На работу – нет, а вот из кабинета веда Верстена вышла… – Лайд, заметив, как алчно блеснули глаза Шиншиллы, сообразил, что сказал что-то не то и поспешил ретироваться.

С другой стороны, говорить все равно будут, только слепой или глава департамента не заметил бы, какой формы ожог красовался на холеной физии начальника управления, так что этажом меньше, этажом больше – не так и важно. Слухи в министерстве, как и в любом другом госучреждении, распространялись со скоростью… слухов.

* * *

Я реабилитировала свое рабочее место сразу же, как оказалась под душем. Блаженство! Немного времени, и я из той, что ходит по горящим избам, превратилась в просто женщину. Однако пришлось принять голую правду как есть, если белье я кое-как высушила (все же у моего дара боевое направление, а не бытовое), то с остальной одеждой все было печально. Погрустив, я запихала останки в утилизатор и завернулась в пиджак Фааля в надежде, что пока я дожидаюсь самого Фааля, никому не придет в голову сюда войти.

Слегка нервничая – согласитесь, поводов у меня было достаточно – я устроилась за секретарским столом, уничтожила оставшиеся от чаепития зефирки и даже стала подумывать, не начать ли раскопки своего собственного стола, как Лайд вернулся с дарами. Я бросилась к нему как к родному, запнулась о край ковра и повисла, цепляясь за секретарский жилет, а ноги продолжали неудержимо стремиться куда-то дальше.

Пока он думал, что хватать, меня или падающую из рук ношу, я, чтобы остановить собственное падение, обвила его ногу своей и замерла. Спустя миг я была уверенно подхвачена под спину и эту самую ногу. Однако. Будь мы в более близких отношениях, это было бы приятно, а так получилось еще и интригующе. Хорошо, не вошел никто, как в глупой пьесе, та еще сцена была бы. Так что мы собрали разбросанное, и я отправилась примерить форму. Другого пока не предвиделось.

Комплект оказался полный, вместе с обувью, и нужного размера. Даже сел на меня вполне прилично. И было в моем новом облике что-то залихватское и демонски сексапильное, но!

– Лайд, лапочка, – ласково осведомилась я, выходя пред секретарские очи, – а вы уверены, что эта ваша Шиншилла ничего не напутала?

Шуршащий бумажками на столе секретарь приподнял глаза и уронил челюсть. Форма была мужской.

– Я все исправлю, – сказал он.

Я покачала головой, подошла, положила бланк приемки на стол и пальцем потыкала в будто бы мою роспись на месте “Принято без возражений”.

– И знаете, Лайд, – добавила я, разглядывая себя в зеркало и немного жалея, что не могу увидеть себя в полный рост, – я действительно не возражаю.

В конце концов штаны – это приличная одежда, пусть и не принятая к ношению приличными женщинами. Зато не надо думать, что у тебя что-то задралось, сползло или перекосилось.

Я все-таки взялась за разгребание завалов. Фааль как настоящий мужчина и секретарь оказывал мне помощь, устроившись рядом на принесенном из приемной стуле, и постепенно на столе появилось место, чтобы облокотиться.

– А почему Шиншилла? Она редкий оборотень? – спросила я, вяло перелистывая подшивку заявок на обслуживание, которое нужно было провести еще месяц назад.