Шипастая голова на бесконечно длинной шее начала клониться ко мне. Изо рта чудовища с шипением вырвался язычок пламени.

И дальше в моих глазах все померкло. Я упала в обморок.

Сознание возвращалось ко мне постепенно. Сквозь сомкнутые веки я видела свет, в ушах шумело и мне показалось, что я прихожу себя на берегу пруда после того, как неудачно поучилась плавать. Меня поддерживали сильные руки, кажется, голова лежала на чьих-то коленях.

Чуть приоткрыв глаза, я увидела мужской силуэт и вопросительно промычала:

– Оландер?

Мускулистая поверхность, на которой располагались мои голова и плечи, дернулась. Словно мою черепушку собирались поддать коленом, как мячик. И я услышала недовольный голос:

– Нет, это Никандр. Ты зачем-то напала на меня, а потом упала в обморок.

Тут уж я открыла глаза окончательно и резко села. Мы с деканом были все на той же полянке, где я пыталась подпалить огромного змея. Слева от нас догорал старый пень, который я видимо, подожгла. Это и давало увиденный мной свет. А шум был не от воды, а от ветра в листьях.

– Ни разу не видела василиска во плоти? – уточнил Никандр.

– Нет, – буркнула я, – не довелось. Единственный знакомый представитель этой расы не желал мне доверять.

– Не повезло тебе с ним, – голос Никандра звучал хрипловато, будоражаще.

– Вы и не представляете, декан, насколько не повезло.

Я с трудом поднялась, отряхивая с юбки иголки, листики и жучков.

– Возможно. Но разве это причина покушаться на мою жизнь? – Аспиди тоже встал и строго на меня смотрел. – Разве я заслужил смертную казнь?

– На вашу жизнь, господин декан? – ужаснулась я.

Он, наконец, заметил мой официальный тон и тоже на него перешел.

– Мисс Горней, вы издали клич: “Гори огнем, Аспиди”, а после этого применили в мой адрес боевую магию. Недвусмысленную весьма. Находись я в человеческом обличье, мог бы сильно пострадать. Особенно стой я к вам спиной.

Он пытливо смотрел на меня.

– Я… не знала, что это вы. Приняла за бревно.

– Это еще более тревожный факт, Корнелия. Вы сами-то это понимаете?

Отблески угасающего пламени падали на загорелую кожу лица Аспиди. От этого казалось, что огонь плещется и в его глазах. Темных, непроницаемых.

– Вы настолько злы на меня, что готовы крушить все вокруг, из-за одного моего присустствия где-то рядом. Если бы Киорр не подтвердил, что вы с ним обнимались в момент обрушения деревьев, с вами беседовали бы куда дольше.

– Неужели вы думаете, я способна совершить покушение на декана? – возмутилась я.

– Почему нет? – усмехнулся Аспиди. – Одного из них вы только что пытались покалечить. Или забыли уже? Кроме того, Корнелия, порой вспышки магической агрессии возникают спонтанно, без всякого желания с вашей стороны. Вы могли и сами этот процесс не контролировать. Просто подумали обо мне.

– Мне некогда было вспоминать вас в тот момент, – отбрила я его, – сами знаете, чем я занималась.

По его лицу словно судорога пробежала. Очень короткая, почти незаметная.

– Очень странно, что вы считаете себя причиной всего со мной происходящего! – я смотрела на него исподлобья.

– А вы не считаете? – он сделал шаг по направлению ко мне, но сразу остановился. – Если вы даже не знали, что это бревно - я, и не собирались меня убить, получается, что мысль причинить мне боль постоянно с вами. Мне очень жаль, Корнелия, что я нанес вам столь глубокую рану. Но дальнейшее пребывание в Академии нам двоим становится небезопасным.

Я в отчаянии смотрела на него. Темные волосы чуть растрепаны, и ему это идет. Черная рубашка полурасстегнута, открывает мускулистую грудь, на которой поблескивает медальон с пляшущим внутри камня живым огнем. С ужасом я увидела, что с правого бока рубашка просто в лохмотья!