Она стюардесса, постоянно в полете, а чат заскакивает тоже набегом.

— Понимаешь, — я замолкаю: еще не решила, хочу рассказывать о случившемся или нет, слишком все сложно.

— Да, не тяни ты! Форс-мажор? — интересуется Лара.

На самом деле она Клара, но ненавидит, когда ее так называют.

— Да, причем ужасный!

Я все же делюсь с виртуальными подругами происшествием. Они охают, ахают, задают наводящие вопросы, на которые у меня нет ответа. Наконец Кристина, администратор группы и ее создатель, говорит:

— Ты его выгонишь?

— Придется, квартира же моя.

— А совесть позволит?

Крис за словом в карман не лезет. Она самая молоденькая из нас, резкая и горячая. Была замужем всего два месяца по договоренности отцов. Быстро развелась с мужем, решив, что он сохнет по бывшей. А теперь сама и бесится. Не знает, то ли вернуть его, то ли оставить все, как есть. Группу потому и создала, чтобы послушать умные советы других.

— Не знаю.

— Он тебе все еще нравится?

Я уже хочу ответить, но зависаю с пальцем, занесенным над клавиатурой. Нравится ли мне Егор? Прислушиваюсь к себе. Нет острые чувства давно угасли. Тогда почему сердце так бешено колотится, когда смотрю на него спящего?

«Наверное, из-за возникшей путаницы с документами», — решаю про себя.

— Не знаю, — судорожно вздыхаю, слава богу, что это никто не слышит! — Но не хочу опять попасть в ту же наркотическую болезнь. Я только недавно от нее вылечилась.

— Тогда гони прочь и не раздумывай! — резюмирует Крис.

— Ты не права! — тут же встревает в беседу Лара.

Она развелась с мужем, но расстаться не может. Безумно ревнует благоверного, даже следит за ним. Как раз она хорошо понимает мою зависимость.

— Почему это я не права? У Ленки дочь растет, не зная отца. Вот пусть и дальше не знает.

— Крис, что ты понимаешь в жизни?

— Не ссорьтесь, девочки, — умоляю я. — Просто так выгнать не получится, Егор упрямый, как горный осел. Он проснется и сразу пойдет по инстанциям.

— Н-да, ситуэйшен, — присвистывает Вита. — Слушай, а ты расскажи ему о дочери, глядишь, и гнать никого не придется.

— Спятила?

Это слово пишем все вместе. Мне даже кажется, что у меня в глазах троится.

— Нет, если поразмыслить, предложение хорошее, — добавляет Лара, — но здесь только тебе решать.

— Слушай, а как смотришь на то, чтобы сходить к гадалке? — вскрикивает Вита. — Она тебе судьбу предскажет, потом и действовать будешь.

— И вообще, девчонки, — пишет Крис. — Я предлагаю встретиться вживую! Как вы на это смотрите? Новый год скоро. Мы давно общаемся, устроим праздник?

Наш разговор переключается на новую тему, мне становится легче, хотя я и не получаю ответа на все вопросы.

Родители привозят Аришу ближе к вечеру. Я уже устала караулить молчаливую квартиру и соскучилась по моей девочке с неуемной энергией.

— Останетесь на ужин? — спрашиваю маму осторожно, так, чтобы проявить вежливость и в то же время не дать ей понять, что лучше не соглашаться на предложение.

Мама внимательно смотрит на меня, но говорит:

— Нет, спасибо. Мы домой. Отец ждет в машине. В другой раз.

Я улыбаюсь, целую ее в щеку, но она оборачивается:

— Лен, нам Ариша о каком-то секрете все уши прожужжала. Что она имела в виду?

— Мама, Новый год же! Она постоянно спрашивает, что принесет Дед Мороз, я сказала, что подарки — секрет.

— Нет, она говорила о каком-то дяденьке.

«Вот мелкая!» — ворчу про себя, но вслух говорю другое:

— Так, она Деда Мороза дяденькой называет.

Чуть не выталкиваю маму за дверь, но она качает головой и не торопится.

— Странно как-то. Обычно дети его зовут дедушкой.