- Заткнись!

Как же она краснеет. Щеки загораются мгновенно. Краска ползет даже по шее. Маринка таращится на меня не в силах произнести ни слова. Какая редкая картина, любуюсь с откровенным удовольствием. Она такая милая, такая сочная вишенка. Глазищи огромные, блестят. Красивая. Но сам бог велел подколоть немного.

Нет бы в ответ что-то ядовитое вывалила, как обычно делает, но, видимо, не в этот раз. Подлавливаю себя на том, что очень нравится, когда она злится. Такая милая ведьма… Да, я скучаю по живым эмоциям. Мои куклы не такие. У этих игрушек на лице застывает одно и тоже выражение. Они классные, послушные, удобные, профессиональные, но… мертвые.

- Так что? Два номера или один?

Маринка закатывает глаза и сердито выдыхает.

- Для начала – за каким мы тут? Нам разве не нужно торопиться?

- У нас есть время.

- Так зачем мы так рано выехали? У меня даже вещей нет! – обвинительно тычет пальцем.

- Все, заканчивай, – обрываю ее. – Выходи, пошли номера выкупать. Я устал, ты тоже. Прошлая ночь, помнишь? Я еще работал. Надо отдохнуть Марин, не долби мне мозг. Делай, что сказано, – перегибаюсь через нее и толкаю дверь.

Рука скользит по телу, меня точечно сражает это прикосновение. Что за сраная муть? Какого черта? Я чувствую ее горячий живот. Она кипит. И я закипаю. За эти секунды ощущаю, как привстает. Да сука! Такого не может быть. Я просто давно не трахался и все. Она не моя, она чужая, она жена моего друга. И мой член не должен дергаться, он должен быть в глубокой спячке, пока Маринка рядом. За короткий миг спину обсыпает дрожью и тут же загривок покрывается мурашками. Слишком резко отшатываюсь назад, перемещаю руку ближе к торпеде.

- Ты как со мной разговариваешь? – обескуражено лепечет Марина.

И я понимаю. Понимаю… Ее тоже торкнуло. Сжимаю зубы, тупо рассматриваю перед собой расплывающийся урбанистический пейзаж. Не хочу думать и строить предположения. Закрываю канал одним махом.

- Извини, Марин. Я реально устал. Идем?

Отлично, голос твердый и спокойный. Держу себя в руках. Выхожу из машины, жду ее. Немного подумав, все же присоединяется. Запираю прадик и иду чуть впереди. Беру два лучших номера. Довожу Марину до дверей, смотрю как заходит. Убеждаюсь в том, что закрыла дверь на замок. Устало толкаю свою. Увидев кровать, подхожу, падаю на нее прямо в одежде. Прикрываю веки и проваливаюсь в сон.

Мне снится жена моего друга.

Я трахаю ее во всех доступных позах.

На всех доступных поверхностях.

Кончаю так сильно и мощно, что в этом сонном мареве приходит яркая, почти осязаемая мысль, что до этого не знал, что такое оргазм. Все грани обнажены и настолько острые, настолько явные, настолько болезненные, что грань удовольствия переходит в явь. Подрываюсь на кровати, сажусь и сжимаю член. Стояк зверский. Взрывает меня, раскидывает по номеру. Так больше нельзя. Мысли уже ненормальные.

Распахиваю створки окна, вдыхаю прохладный воздух. Замечаю столик на балконе. Цапаю сигареты и иду туда. Закуриваю, мрачно смотрю на улицу. Сумерки. Проспал часа четыре. Все еще разгоняю заспанное состояние, пытаясь оценить ситуацию.

Рома! Ты ее даже во сне трахать не должен. Запомни это. Забудь, как страшный сон, что ты видел. Курю быстро и жадно, будто хочу никотином выжечь все, что видел в этом гребаном сне. Интересно, она так трахается? Вот прям как там? Как же она стонала… Я это больше всего люблю. Звуковые сопровождения ох, как заводят. Не каждая умеет так эротично выстанывать свое удовольствие. Далеко не каждая. Это уметь нужно. А она смогла. Хоть и во сне, но это было нечто.