— Мне не нужна помощь. Как видите, я прекрасно справляюсь сама.

— Я не хотел вас оскорбить. Скорее, вы оскорбите меня, если будете идти с тяжелыми пакетами, в то время как я — с одним лёгким.

— Вы что-то купили? — интересуется она невольно.

— Корицу. Для шарлотки.

— Вам так не нравится, как я готовлю?

Мы продолжаем держаться за ручки, и постепенно тепло чужого тела начинает согревать кожу. Заметив, как близко мои пальцы находятся рядом с её, Полина смущается и отпускает пакеты. Торжествующе улыбаюсь. Упрямая и вредная, но в этот раз победа за мной. Пустячок, а отчего-то приятно.

— Мне очень нравится, как вы готовите, — начинаю, неторопливо шагая вверх по улице. — Простите, это привычка, от которой сложно избавиться.

Незаметно подходим к дому, обсуждая способы готовки любимых поваров. Разувшись, Полина несдержанно стонет. От этого звука загривок покрывается мурашками.

— Ноги гудят, — смущённо поясняет. Только сейчас вижу: буквально падает от усталости. Настойчиво отказываюсь от предложения разложить пакеты и отправляюсь на кухню. Жду, что зайдёт и начнёт возиться с покупками из вредности, но Полина удивляет — покорно идёт к себе. Вскоре слышу, как шумит вода в ванной. Задумчиво улыбаюсь. Обычно она напоминает нахохлившегося воробушка, но сейчас больше похожа на уставшего котёнка, которого хочется гладить, пока не уснёт на твоих руках.

10. Глава 10

Алина

Марк уехал утром. Девять дней по его словам, но отлично знаю, что командировка редко завершается вовремя, а растянуться может запросто. Смотрела вчера на него, давно уснувшего, беззвучно вздыхая. Просьбы остаться бесполезны, более того — унижают. Причём, обоих. В такие ночи — перед его уходом — приходили мысли, от которых я постоянно бежала. Сейчас тоже прогоняю, не дав развиться, но знаю — обязательно вернутся. Со временем вернутся, проберутся в душу крохотными личинками, что со временем проделают бреши в любви.

Я привыкла к одиноким вечерам в отсутствие Марка. Оно даже не тяготит, лишь изредка, в особенно тоскливые ночи после особенно долгих дней. Возвращаясь домой теперь, поначалу вздрагиваю, заметив свет в окнах. Тимур не докучает вниманием, практически не попадается на глаза, но чужое присутствие наполняет дом, и тот начинает дышать. Это сбивает с толку. В отсутствие Марка порой чувствовала себя неуютно, но с Тимуром стены словно принимают и не считают чужой.

Невозможно игнорировать тот факт, что Тимур, несмотря на долгое отсутствие, тут свой, а Марк порой кажется чужаком, готовым сбежать при первой возможности.

Размышляя над этим, задумчиво иду домой, изредка поглядывая на начинающее темнеть небо. Завтра выходной и с чистой совестью позволю себе как следует выспаться. Но прежде — загляну к Маринке. После того вечера в кафе так и не удалось толком пообщаться. Маринка занята подготовкой к свадьбе, которая назначена на конец сентября. Немного осталось.

Маринка давно переехала в Митину квартиру. В отличие от тихого квартала, где живу я, здесь многолюдно. Многоэтажные дома обступают, из открытых окон долетают обрывки разговоров и смех. О том, что надо было позвонить и предупредить, запоздало думаю, когда Маринка открывает. Взъерошенная, она молча пропускает и тяжело вздыхает.

— Прости. Надо было сказать, что зайду… — начинаю, но обрываю себя, прислушиваюсь. Звук такой, будто подметают битое стекло.

— Всё в порядке, — напряжённо отвечает Маринка и идёт на кухню. Ничего не остаётся, кроме как пойти за ней. Так и есть: пол усыпан фарфором. Впрочем, судя по тарелкам, ссора уже сходит на нет — основной пар Маринка уже выпустила.