– Так! Я понимаю, решать придётся мне, потому что все бездействуют и безмолвствуют… А под лежачий камень вода не течёт, цыплят по осени считают, делу время, потехе час… короче говоря, мы должны немедленно ехать!

– Ехать? Куда? – в один голос спросили Вера и Лилле.

– Ну как же вы не понимаете элементных вещей! – хмыкнула Птичка. – На поиски Сказочника! Кто-кто, а он точно знает, что нам делать и как помочь Варе.

– Я вот, например, не уверен, что карлик и Сказочник связаны, – возразил Лилле.

– Связаны! Хвостом чувствую! – ответила Птичка. – С чего бы тогда Варе понадобились именно его сказки? Именно тогда, когда она заболела и не могла читать? И не от него ли Варя знает о карлике?

– В любом случае, – вздохнула Вера и поймала снежинку, – у нас нет выбора. Нам надо помочь Варе, и, я думаю, Птичка права. Даже если Сказочник не связан с этой историей, он добрый и умный, он что-нибудь придумает.

– Отлично! Решено! – Птичка почувствовала себя мудрой и важной: к её мнению прислушались. Она распушила перья и представила себя главой этого маленького – а может, и большого – путешествия. Но Лилле прервал её мечтания:

– А на чём мы поедем? И в какую сторону? И где нам искать этого Сказочника?

– Разумеется, мы поедем на тебе! – заявила Птичка.

– Я собака, а не транспорт!

– Ты не хочешь помочь Вере и Варе?! – настаивала Птичка.

– Хочу!

– Значит, мы поедем на тебе! – подытожила Птичка.

Веру она усадила на спину Лилле, а себя назначила главным штурманом. Она будет лететь впереди и указывать дорогу, а когда устанет, сможет передохнуть на хвосте своего длинного друга.

– В путь! В путь! – скомандовала Птичка.

– А в какую сторону? – спросил Лилле.

– Идём туда, куда глядят глаза и несут лапы, – ответила Птичка, – а там разберёмся!

Утро было раннее, и никто не увидел, как пёс, девочка и Большая Северная Птичка покинули город и ушли в лес, который чернел вдоль улицы. Никто, кроме маленького обитателя ледяного маяка. Но Вера была уверена, что он никому не скажет.

Вера сидела на тёплой спине Лилле и поначалу совсем не замечала сильного ветра и снежинок, летевших в лицо. Она думала только о том, что скоро они найдут Сказочника. Скоро, совсем скоро он что-нибудь придумает, и Варя поправится. Всё будет по-прежнему. Но с другой стороны, будет и по-другому, потому что – и Вера это точно знала – что-то навсегда изменилось.

Они уходили всё дальше и дальше от дома, в мрачном лесу глаза Лилле по-волчьи светились зеленоватым. Птичка притихла, подняла нижние белые веки – то ли вздремнула, то ли ей стало страшно. Постепенно тревожные мысли собрались вокруг Веры. Они махали крыльями и то и дело зловеще насвистывали:

– Ну и куда ты собралась, Вера?

– Разве кто-нибудь на свете знает, где живёт Сказочник?

– Смотри, какая метель. Ты замёрзнешь. Вы все здесь замёрзнете.

Вера сильнее прижалась к Лилле, подняла его опущенное от холода ухо и прошептала:

– Я боюсь, что мы заблудимся.

– Заблудиться, – ответил Лилле, – можно тогда, когда знаешь, куда идёшь. А мы идём наугад.

Этот ответ успокоил Веру, но ненадолго. Ветер усилился, идти становилось всё труднее, лапы Лилле утопали в сугробах, и каждый шаг давался ему всё тяжелее.

Раньше про звериный зимний лес Вера знала только из страшных историй, и они казались такими далёкими и сказочными. Она никак не могла поверить, что сама теперь находится в лесу, который скрипит, у-ухает, подглядывает за каждым её движением… Всякое дерево, казалось, готово было схватить её, поднять на кривых лапищах высоко-высоко и проглотить. Там, в древесном желудке, думала Вера, на неё бы накинулись древесные личинки и жуки, и тогда… Но нет, дерево – это всего лишь дерево, самая обычная ель! Гораздо страшнее лесные звуки: они влетали в уши, растекались по телу, дотрагивались холодными влажными пальцами до позвоночника – и сильная дрожь пробегала по спине.