Как и для меня.

Нильс стоял далеко от меня, но я безошибочно читала на его лице все эмоции. Ему было так обидно уходить – снова! Снова с поражением, и я понимала, что на следующий год он уже точно не придёт. Он сдастся. Никто не может столько раз падать и подниматься. Возможно, я бы смогла, но Нильс – точно нет.

И самое обидное, что я ведь знала ответ! Просто это не моя тайна, и я не имею права её разглашать! Но если не скажу – буду виновата в том, что эти адепты не поступят сегодня. А если скажу – выдам тайну, которую мне доверил близкий человек…

– Что ж, всё понятно. Похоже, что кубок ваш, – маг насмешливо ухмыльнулся и повернулся к Риду, и тот уже потянулся к столбику, но тут…

– Король Фридрих Валентайн!

Я выкрикнула это имя, и отзвук моего голоса повис над поляной. Как звон клинка, задевший другой клинок. Как свист плахи, установленной на центральной площади столицы. Как смертный приговор, прозвучавший тогда из уст палачей.

О том, что мой отец – сильный маг, знали немногие. Точнее, только самые близкие ему люди, члены семьи. И он взял с нас всех клятву, что никто об этом не узнает даже после его смерти. Многие заклинания, которые он создавал, имели особую формулу, которую он не хотел сделать достоянием общественности. Скрывал тщательнее, чем собственную лысину под пышным париком с короной. Но меня и брата он успел обучить – тому немногому, чем овладел сам. И тот же магический фал был предметом его особой гордости. Помноженной надвое, потому что этим трюком также в совершенстве овладела и я, его единственная дочь.

Двор и подданные также были в неведении. Потому что то, что сегодня знает двор, завтра знает весь город. Известный факт. А отец не хотел, чтобы его считали магом, протирающим зад на золотом троне. Ведь по закону, маги должны были воевать, а не отсиживаться в столице. Даже королевская кровь не служила оправданием. Поэтому мой брат Ильдарион напрягал свои магические мускулы и осваивал боевую магию, даже несколько раз ездил к границам пустоши, наводя там порядки и сражаясь с пустынниками. Правда, о том, какой смрад пустынников он привозил с собой каждый раз, летописцы дворца предпочитали умалчивать. Но шила, точнее вони, в мешке не утаишь. Иногда я думала, что брат воняет сильнее, чем сами пустынники.

А теперь эту семейную тайну, секрет своего отца я раскрыла всем. Чтобы спасти свою жалкую шкуру.

– Она лжёт, – процедил Рид, с ненавистью глядя на меня. – Старый король не был магом! Это всем известно!

– Он им был, – огрызнулась я, чувствуя себя ничтожной предательницей. – Его дар унаследовали дети – принц Ильдарион и я, его дочь, Эльза Валентайн!

Новый удивлённый вздох прокатился по полянке. Все вытаращили на меня глаза, а затем стали изумлённо перешёптываться. У Нильса, похоже, челюсть отпала и навечно потеряла способность соединяться. Даже досада взяла – чего они так удивляются-то? Не думали ведь они, что король был кастратом? Или про его наследников никогда не слышали?

– Принцесса? Экс-принцесса здесь? – услышала я обрывки их голосов и выпрямилась, готовая принимать любые словесные удары и выслушивать грубые оскорбления. Пусть они казнили моего отца, но меня им не сломить! Даже обвела всех строгим взглядом – на всякий случай, для подстраховки. Знали бы они, как сильно в этот момент колотилось моё сердце! Оно бы, наверное, сбежало, если я не придерживала грудную клетку рукой.

– Что ж, это правда, принцесса, – маг выделил это слово издевательской интонацией и, шагнув ближе, наклонился к моему уху. – Вот ты и выдала себя! Но не терзайся, нам уже давно это известно.