Я приуныла.

– Жаль. А я так надеялась…

– Так и продолжай надеяться. Может, у соседей есть. Спросить надо.

– Правда? – В моих глазах заблестели слёзы благодарности.

– Правда. – Мора подцепила зубами яблоко, разгрызла его и тут же сморщилась. – Фу, опять гнилое.

– Хочешь, я переберу? – вызвалась я. Мне хотелось хоть как-то отплатить ей за её доброту.

– Давай! – отплёвываясь, согласилась она.

Я осторожно высыпала фрукты на свежую солому в соседнем стойле и, сидя на корточках, начала отделять хорошие плоды от давно просившихся в компостную яму.

– У самой всё никак копыта не доходят, – пробурчала кобыла, глядя на мою работу. – Столько дел, столько дел!

Не знаю, какие там дела у говорящей лошади в незнакомом мне мире, но мне показалось, что она попросту засмущалась.

– Спасибо, Лили, – кивнула хозяйка сгоревшей конюшни, когда дно корзинки заполнили спелые, наливные яблочки. Остальные же, увы, пришлось выбросить.

– Пожалуйста! – улыбнулась я.

– Кстати, горемычная, а я даже рада, что ты к нам пришла… Или приехала? Прилетела? Приползла?

– Понятия не имею, – пожала плечами я. – Проснулась тут, и всё…

– Ну и ладно. В общем, к чему это я говорила? А, точно. Я рада, что ты здесь – хоть поговорить есть с кем.

И вроде бы она о чём-то хорошем сказала, а глаза грустные-грустные. Не то, чтобы я в настроениях лошадей разбиралась… В любом случае меня ещё кое-что заинтересовало:

– Мора, а у вас только лошади разговаривают?

– Нет, – мотнула головой она. – Ещё люди.

Я не смогла сдержать смешок. Как же мне повезло, что на моём пути попался именно этот проводник. Или как там их в фэнтези о попаданках называют?

– А другие животные говорят? Коты там, собаки? Тараканы? Муравьи?

– Мда… – протянула кобыла. – Страшный у тебя мир, горемычная.

Ничего объяснить я не успела, потому что со стороны, откуда мы недавно пришли, раздался звонкий детский голос, очень громкий детский голос:

– Мора! Мора! Мора, ты дома?

Я вопросительно на неё посмотрела.

– Опять припёрся, – поморщившись, тихонько пробормотала она. – Ну, хоть про бумагу спросим.

Не без любопытства я обернулась на шум, и вскоре на нашей полянке появился светловолосый мальчуган лет шести. Как и положено обычному ребёнку его возраста, новенькая с виду одежда была вся заляпана грязью, а светло-коричневые штаны подраны на левой коленке. О, кажется, ещё и дырка на локте. Нет, не кажется – сквозь не дыру, а дырищу на чёрной рубахе очень хорошо была видна бледная кожа мальчика.

Но куда больше внезапного гостя меня заинтересовала корзинка в его руках. Полная хлеба и булочек… И всё такое свежее и ароматное, что у меня рот наполнился слюной, и она едва не начала капать на траву. Может, и начала, но мне было всё равно! «Где твои манеры?» – возмутилась бы Элька. «С голодухи сдохли!» – ответила бы за меня Анька и была бы совершенно права.

– О! Мора! Ты дома! – обрадовался мальчик, подойдя к нам. Из-за своей корзинки он пока не мог меня видеть. – А я тут тебе гостинец принёс. Ирхан передал.

– Да пошёл он! Пусть он его засунет себе… – буркнула лошадь, а потом скосила глаза на меня и вздохнула. – Ладно, давай. Но учти – не для себя беру! Так этому придурку и передай.

– А для кого? – удивился ребёнок. То, что какого-то там Ирхана послали далеко-далеко, его, по-видимому, нисколько не смутило, чай, не в первый раз.

– Да вот для этой! – Кобыла кивнула на меня.

– Здравствуй! – как можно приветливее улыбнулась я. Детей я люблю, конечно, но как с ними правильно общаться, я никогда не понимала. Именно поэтому я и работала во взрослой библиотеке. Эх, как там мои фиалки?