Толкаю на тренажер, Ника хватается за опору. Одной рукой достаю член из штанов, а второй отодвигаю в сторону перешеек трусов.

И вгоняю член до упора.

Мы вдвоем кричим. Она пытается податься вперед, но я удерживаю, скрутив ее локти за спиной, и бьюсь об нее бедрами. Ее крики вибрируют в ушах, отдаются в паху и рикошетят в сердце. Я двигаюсь быстрее и глубже, трахаю Нику по животному грубо, но она такая мокрая, что внутри сразу начинает хлюпать.

Оргазм подступает медленно.

Ника скулит, изворачиваясь, но я не отпускаю ее локти и продолжаю всаживаться, со свистом выпуская сквозь зубы воздух. Не хочу помогать, хочу, чтобы кончила на члене сама.

Короткий вскрик.

— Тимур!..

Ощущаю внутри пульсацию. Член ритмично сжимается ее мокрым лоном, и теперь я кричу, натягивая ее на себя и приподнимая над тренажером.

Падаем на маты, ноги не держат ни ее, ни меня. Я все еще глубоко внутри, она прогибается, обхватывает меня за шею и громко шепчет.

— Еще, Тимур. Хочу еще.

***

Доминика

До сих пор не верю, что у меня получилось обмануть Самурая. Конечно, мне повезло, но я все равно не думала, что это будет так просто.

План созрел сразу, стоило выйти из офиса Тимура и увидеть Сотникова. Направляюсь к нему, широко улыбаюсь и искренне наслаждаюсь видом его ошалевшей физиономии. Он лениво наблюдает за мной, рассевшись за рулем внедорожника.

— Я хочу съездить в детский дом, отвезти подарки. Тимур сказал, что ты теперь будешь меня охранять, так что поехали скорее.

Сотников ничего не отвечает. Дожидается, пока я сяду в машину, и мы едем в супермаркет. Нарочно сажусь на заднее сиденье, хотя бы так отгораживаюсь от мужчины с таким неприятным колючим взглядом.

Он периодически поглядывает в зеркало внутреннего обзора, и у меня ощущения, будто по мне пробегает насекомое. Неприятное, с цепкими лапками и острым жалом. И очень-очень ядовитое.

В супермаркете складываю в тележку сладости, крекеры и фрукты. Девочкам заколки для волос и резинки, мальчикам носки — это то, что всегда нужно и его всегда мало.

Сотников удивленно смотрит, но отмалчивается. Он уже позвонил и доложил Тимуру, что мы везем подарки в детдом. Тим мне не звонит, значит ничего не подозревает.

Заезжаем в ворота. Самурай выходит из машины и открывает багажник, а потом начинает выгружать пакеты. И теперь самая опасная часть моего плана — если меня сейчас назовут по имени, мне крышка.

Мимо бегут мальчишки — мы особо не знакомы, они малолетки, выпускников вряд ли помнят. Подзываю их и прошу помочь отнести пакеты директору.

Они радостно соглашаются, забирают пакеты из рук Сотникова. Вижу краем глаза одну из воспитательниц, Эмму Кирилловну, и громко говорю:

— Спасибо, Андрюша, подожди меня, я скоро вернусь.

Он кивает, совершенно сбитый с толку. Но при этом даже не пытается скрыть, как счастлив, что можно спрятаться в спасительном салоне автомобиля.

Мне становится еще омерзительнее, когда я вижу, как он демонстративно сторонится идущих навстречу девочек. Точно уверен, что все детдомовские заразные и вшивые.

Еле сдерживаюсь, чтобы не плюнуть вслед, но воспиталка следит за мной, и я наоборот ослепительно улыбаюсь.

— Ой, здравствуйте! — «случайно» замечаю ее, тяну губы в улыбке. Они скоро до ушей растянутся.

— Здравствуй, Доминичка, — спохватывается Эмка. — Это твой молодой человек?

Ну слава Богу! Сработало! Радостно киваю и вприпрыжку бегу к Борисовне в кабинет. Она счастлива меня видеть, но мне нужно внедрять план, поэтому тяну ее к окну.

Обманывать Борисовну совестно. Только правда ее не порадует, а она мне слишком дорога, чтобы пренебрегать ее чувствами. У меня не так много близких людей, и им всем я предпочла единственного — Тимура.