Мужчина сурово нахмурился и глянул на девушку исподлобья, будто она в чем-то провинилась. Он что, думает, что она это дерево украла, что ли?

- Доставка из первой резервации! – громко отрапортовал Игорь, едва заметно пихая Аню в бок. – Сейчас разгрузим-с!

Он тут же метнулся к «багажнику» и принялся делать вид, будто вынимает мешок, хотя раскрутить стальную проволоку, которой Микола его приковал, мог только еще один богатырь. Впрочем, Микола уже и сам сообразил заняться грузом.

- Проволокой! – вдруг ужаснулся получатель, всплескивая руками. – Такое нежное растение – и проволокой! Да еще и мешок нахлобучили, изверги.

Аня даже отшатнулась в сторону: мужчина источал ничем не прикрытое раздражение и возмущение, а еще был неприятно высок и, судя по надменному виду, занимал не последнее место в иерархии лесных жителей. К тому же, девушка совершенно не ожидала, что ее тут будут отчитывать. За что? Она этот заказ даже не принимала. Никто ей ничего не объяснял, не учил. Даже куратора не назначили! А теперь еще всякие мужики в платьях ею помыкать будут? Нет уж, дудки!

Аня встряхнулась, подбоченилась и попыталась отплатить той же монетой:

- Между прочим, это именно ваши коллеги сунули его в туесок не по размеру и темной ночью подбросили мне в ограду, - громко сказала она, памятуя, что лучшая защита – это нападение. – Да и вы что-то больно шустро кинулись разгружать. А ну-ка, предъявите удостоверение личности, гражданин!

Мужчина, явно не ожидавший от мелкой – что ростом, что возрастом – нахалки такой атаки, оторопел и от возмущения даже потерял дар речи. Аня спохватилась, что сличать его паспортные данные ей не с чем, так как прием посылки она позорно проспала, и никаких документов на доставку у нее не было. Но не сообщать же об этом зарвавшемуся дикарю?

- Да вы хоть знаете, кто я? – возмущенно вздернул нос мужчина. Нос был внушительный: с горбинкой, огромными ноздрями и отвисшим от возраста кончиком – ей-богу, баба Яга в исполнении Георгия Милляра. За его спиной потихоньку скапливался любопытствующий народ. Судя по их робким переглядываниям, дядька был тут немаленькой шишкой. «Баба Яга» была мысленно исправлена Аней на «Кощея Бессмертного», чахнущего над златом. Ну, или над дубками.

- Вы можете быть кем угодно, - уже оседлала коня уверенности Аня. – Однако документики предъявите, пожалуйста.

Дядька покраснел, потом побагровел, но все-таки кивнул кому-то в толпе. Рыжеволосый мальчуган чуть помладше Игоря подскочил и умчался прочь. Повисла неловкая пауза. Народ с интересом зашушукался, переводя взгляды с одного на другого противников. Ане вдруг резко приспичило изучить, в каком состоянии ныне ее многострадальная обувь. А еще очень захотелось что-нибудь ненавязчиво засвистеть, но свистеть она не умела.

- А где Володимир? – почти ровным голосом спросил мужчина, пытаясь заполнить паузу и вернуть контроль над ситуацией. Похоже, паузу в официальном разговоре он тоже счел неуместной и попытался показать себя более воспитанным, чем собеседница.

- Умер, - мстительно-коротко сказала девушка.

- Жаль. Хороший был человек, - сказал мужчина, и в воздухе отчетливо прозвучало недосказанное «в отличие от вас».

Они снова замолчали. Аня, теребя пальцами ремень сумки, разглядывала собеседника. Тот занимался тем же, только руки держал ровно. И оба были недовольны тем, что наблюдали перед собой.

Абориген видел мнящую из себя неизвестно что выскочку из Города, невоспитанную и наглую, в плохо сидящем кителе и бежевых туфлях не по уставу. Аня же видела лысеющего мужика, тщетно пытающегося замаскировать проблему косичкой посередь башки, подтягивающей остатки волос с обеих сторон на поблескивающую под солнцем плешь.